- Так вот значит, какой у тебя мандат, - угрожающе прищурился
главарь. – Отбрехаться думал? Шалишь, брат! Выводи его…
- Граждане уголовники, - растерялся я. – Стесняюсь спросить, а
на этом с позволения сказать документе есть моя фотография? С чего
вы вообще взяли, что он принадлежит мне? Да какой из меня
красноармеец? Я и верхом скакать не умею и саблю в руках никогда не
держал…
- Во заливает! – засмеялся моряк. – Да на тебе ж форма была
кавалерийская…
- А если бы на мне был фрак, вы бы сказали, что я граф?
- Не, на графа ты не больно похож. Я их в свое время немало в
расход пустил, навидался…
- Погоди, Нечай, - неожиданно вмешался помалкивающий до сих пор
бандит, одетый в отличие от своих сообщников с некоторым
изяществом. В костюм и рубашку с галстуком.
- Если он и впрямь музыкант, так испытай его!
- А зачем?
- После того, как Митьку подстрелили, хлопцам и сыграть некому.
Пусть потешит народ, а в расход пустить мы его всегда успеем!
- Франт верно толкует! – неожиданно поддержал его бандит,
которого я принял за матроса. – Пусть сыграет, а то тоска
смертная!
Очевидно, они с Франтом имели вес в бандитском сообществе,
поэтому Нечай не стал спорить и велел принести музыкальный
инструмент. Хорошая новость была в том, что это оказалась гитара.
Плохая в том, что семиструнная. Впрочем, мне приходилось играть и
на такой, но главная засада заключалась отнюдь не в этом. Я уже
понял, что оказался в прошлом и не в своем теле. И судя по всему,
человек которому это тело принадлежало прежде, музыкантом не был. И
как у меня получится сыграть непривычными к тому пальцами, я не
знал…
- Ну что? – испытующе смотрели на меня бандиты. – Играй…
- Минутку, граждане, - попросил я, судорожно пытаясь настроить
инструмент.
Качество его оставляло желать лучшего, к тому же в корпусе явно
имелась трещина. Но выбирать было не из чего, и я провел по
струнам…
- А теперь пой!
Что же, пропадать так с музыкой, - успел подумать я и запел.
Голос к счастью оказался не таким уж и плохим, а вот слова сами
пришли на ум…
Вот пуля просвистела, в грудь попала мне
Спасся я в степи на лихом коне
Но шашкою меня комиссар достал
Покачнулся я и с коня упал
Хэй! Ой, да конь мой вороной
Хэй! Да обрез стальной Хэй!
Да густой туман Хэй!
Ой, да батька-атаман…
Пел я как никогда прежде, стараясь вокалом компенсировать не
слишком хорошую игру и инструмент. Но к счастью, среди моих
слушателей не было истинных ценителей, а вот содержание им, что
называется, зашло.