— Всё-всё, я поняла. Пошли, любимый мужчина, и учти, за каждую вольность, что ты себе позволишь, после придётся ответить. Догадываешься, куда именно буду бить? — показывая пальцем на пах Никиты, пригрозила я.
15. Глава 15
Беркутов ещё раз доказал, что он ни слов не понимает, ни угроз не боится. В ресторан отеля мы зашли как два сиамских близнеца, то есть тесно друг к другу прижавшись, и не было ни одного участка на моём теле, который бы он не ущипнул или, на худой конец, не погладил.
Однозначно, позже паршивца ждёт обвинение, приговор и страшная казнь. А если у Никиты вдобавок ещё и не получится обратно переманить шеф-повара, то перед смертью за то, что напрасно терпела прикосновения нахальных лап, займусь членовредительством – причём в прямом смысле.
Если Беркутов меня определил в плохие актрисы, то сам он лицедей - высший класс. Глядя на него, никогда бы не заподозрила, что его поход в ресторан преследует иную цель, кроме как вкусно поесть. С официантом мужчина вёл себя естественно и свободно, заказал, словно мы только что прибыли из голодного края, по полной программе, и зачем-то ещё вино попросил, хотя я не пью, а он сам за рулём.
— Это что-то невероятное, — мурлычу я и блаженно прикрываю глаза, когда в очередной раз у меня во рту тает самый нежный и самый сочный кусок телятины, который когда-либо ела.
— Согласен, — кивает Никита. — А как тебе брусничный соус от шефа?
— Просто сказка. Оказывается настоящий брусничный соус я никогда и не пробовала. Никита, если Михака Ашотовича удастся вернуть, предлагаю к нему приставить круглосуточного охранника с автоматом, чтобы у нас его не похитили.
— Давай, для начала вернём, — мужчина обтёр губы салфеткой, достал из бумажника три крупных купюры, воткнул их в пустой бокал и пояснил зачем. — Если меня застукают, не геройствуй, вставай и уходи, — далее он огляделся и зачем-то стащил с соседнего свободного стула чехол, который после как фартук приложил к своим брюкам, а чтобы ткань не слетала, заправил за пояс.
— Ну как? — взяв меню в одну руку, а в другую ухватив пару чистых тарелок, поинтересовался мужчина, когда встал.
— Ты… да ты же стал похож на официанта, у них тоже белые рубашки, белые брюки и фартуки из той же ткани, что чехлы на стульях. Чёрт возьми, если особо не приглядываться, тебя теперь от мужской части персонала не отличить.