- То есть, когда у тебя зомби строем по остаткам деревни
маршируют и орут «Ундер зольдатен», то это благостно?
- Разумеется, - Агнессу такими глупостями было не пронять. –
Наша народная песня, про девушек, кто цветами встречает защитников
отечества после возвращения из летних лагерей.
- И всем все понятно, - вздохнул мужчина, вороша палкой остатки
туловищ в пылающем огне.
- Конечно все понятно, - кивнула клювастой маской дама, от имени
которой вздрагивала половина Священной Римской империи германской
нации. Другая половина не вздрагивала, потому как сдохла от чумы,
зубов нежити и спасающих душу костров. – Солдаты вернутся домой,
переоденутся в партикулярное платье и пойдут в кабак. Ужрутся пива,
потом будут гонять блядей по всем публичным домам. Чтобы было
весело. Но про это другая песня... Народная, брат Димитро, замечу!
Народная песня. А не этот твой хрип.
- Это – гроул, - вздохнул монах, доставая из отощавшего мешка
пузатую бутыль. – Темная ты душа, ничего в новых тенденциях музыки
не понимаешь.
- Нет, отчего же. Все равно твои любимые мумии и мертвечина
только хрипеть может. Но я люблю другое... Так, идиоты. «Аве Мария»
знаем? Да? Отлично. На раз-два!
Встав перед четыремя обугленными головами на бревне, Агнесса
начала дирижировать, пытаясь воспроизвести знакомые с детства “Ave
maria äiti maan lapsien”… Когда нянечка возвращалась после
субботнего отдыха, всегда с утра запиралась в келье и трубно
выводила «Anna harras mieli joulu puhtain tuo...», периодически
икая и крестясь на образа. Папа в это время гонял студиозусов в
Университете, мама строила хитровывернутых монахинь в обители.
Агнесса же с трудом бродила по дому, сгибаясь под тяжестью кольчуги
и волоча за собой огромный меч. Дедушка мечтал о внуке и прикупил у
разорившегося соседа кучу разнообразного железа. С внуком не
срослось, но внучка игрушки отдавать категорически не хотела,
сначала с удовольствием наряжая домашнего волкодава в доспехи, а
затем и сама устраивала «крестовый поход» по округе. Соседи в таких
случаях спешно прятали кур и говорили детям:
- Не вздумай с придурошной водиться! А то выпорю!
Мальчишки обиженно потирали задницу и соглашались. Чтобы потом
втихую удрать на пустырь и там всем вместе в очередной раз устроить
«штурм Иерусалима». Хозяин сарая после пятого пожара махнул рукой,
хотя малых пороть не перестали. Но устоять перед соблазном
потаскать настоящий шлем или потыкать доски копьем – было
категорически невозможно.