В своё время мне многие советовали «не упускать свой шанс»: сходить с завом на свидание, присмотреться, а там глядишь – и поблажки на работе были бы, и график удобный, и дежурства лёгкие. Однажды даже кто-то обронил фразу: «Ну, переспите, что с тебя – убудет, что ли?»
Но я не такая. В конце концов, это мерзко – ради каких-то поблажек спать с тем, кто тебе неприятен.
Спать ради работы? Чтобы не вылететь?
Это низко. Я так не смогу. Не смогу чувствовать себя продажной во всех смыслах этого слова. Я знаю, что многие мечтают получить место в этой клинике, но я не смогу переступить через себя. Я профессионал своего дела, мне незачем крутить шашни с начальством, чтобы удержаться на работе.
Коллега подносит к губам кружку и отпивает из неё, но при этом не отрывает от меня взгляда.
— Лен, давай не будем, — устало ей отвечаю.
Мне совсем не хочется разговаривать на эту тему. Я до жути устала. У меня нет сил и желания говорить на тему зава и о его ко мне отношении, которое заметили все вокруг. Но кто-то с завистью смотрит на это – например, Карина, желающая прибрать его к своим ручкам. Кто-то с жалостью, как Дашка. Но вот Лена – с беспокойством.
Учились мы с ней вместе. И одновременно устроились на работу – сюда, в эту клинику, поэтому она прекрасно меня знает. И мне понятно её беспокойство обо мне, потому как мы долгое время общаемся, дружим.
Но это мои проблемы, и я их должна сама решать или же терпеть, если не хочу потерять любимую работу.
Отвожу взгляд к окну, где не на шутку разыгралась настоящая буря. Несмотря на такую погоду и холода, я люблю это время года за красоту. В ней чувствуется какой-то уют, несмотря на сильные морозы, колючий ветер и лёд под ногами.
Лишь одно расстраивает: в это время года полно аварий. Люди не следят за дорогой, пренебрегают простыми правилами и рискуют своим здоровьем, а порой и жизнью. И попадают к нам с тяжёлыми травмами.
— Хорошо, — слышу голос Канаевой и чувствую её взгляд на мне: пристальный, изучающий.
Я же стараюсь этого не замечать. Обхватываю ладонями тёплую кружку и, поднеся её к губам, немного отпиваю. В сестринской настаёт тишина: каждый думает о своём, а кто-то, может быть, и обо мне.
Уверена, как только я уйду, все разом начнут галдеть и перемывать мне косточки. Но мне на это наплевать. Я сюда пришла работать, людей спасать, а не сплетни слушать.