Однако судья лишь поуютнее устроился в кресле. Страж был обескуражен.
– А расскажите-ка вы нам, как все было, Стюарт, – сказал он почти по-дружески. – Всю историю, с самого начала.
Эта просьба совершенно ошеломила подсудимого, и в первый момент он явно готов был предпочесть наручники всем этим объяснениям... Растерянно осмотрев зал, он оперся руками о край стола и стал похож на фокстерьера, которого только что научили «служить». Чуть помешкав, он заговорил своим дрожащим, срывающимся тенорком.
– Ну, я, в общем, работаю ночным кассиром, ваша честь, в ресторане у Кушмиля, на Третьей авеню. Человек я холостой, – тут он слегка улыбнулся, будто понимал, что об этом все и так догадались, – и по средам и субботам обычно хожу в театр, на дневные спектакли. Самое милое дело, чтобы скоротать время до ужина. Есть у нас там, знаете, одна лавка, в ней чем только не торгуют, так на некоторые представления можно поймать билеты всего за один доллар и шестьдесять пять центов, и я, когда туда захожу, всегда покупаю билетик. В самом театре цены – ой-ой-ой какие жуткие!..
Конец ознакомительного фрагмента.