— Что ж, господин, могу сказать одно — вам действительно очень
повезло, — сказал лекарь, закончив осмотр. — Вы не погибли от
болевого шока при обгорании половины лица и не захлебнулись кровью,
получив клинком в грудь. Не знаю, кто вам помог, но одно могу
сказать точно — вы в большом долгу перед этим человеком. Конечно,
вам ещё предстоит до конца вылечиться, но основную опасность для
жизни он отвел.
С этими словами лекарь собрал сумку и, вслед за Робертом,
ушёл.
Оделся я довольно быстро, память Михаила неплохо в этом помогла.
Окинув себя взглядом через большое зеркало, встроенное в стену как
декорация, я пришел к выводу что сюртук, так называли здесь данный
вид одежды, мне больше нравится: удобные карманы, приличный вид, не
сковывает в движениях. Михаил практически никогда их не носил,
почем зря, в кафтане это смазливое лицо не выглядело солидным.
— Господин, завтрак. — напомнила мне Арина — я вас провожу.
— Проводишь? Разве отец завтракает не в общем зале?
— В этот раз ваш отец отказался от завтрака в общем зале —
объяснила Арина. — Многие члены семьи сейчас в разъездах, а
господин Константин Александрович со своей семьей с утра находится
в зале тренировок. К завтраку присоединятся ваши старшие братья.
Ваша сестра, как и раньше отказалась от завтрака со всеми, решив
потратить это время на учителей.
— Понятно. Тогда пойдем, я готов.
Место, где глава Рода, по обыкновению своему, предпочитает
устраивать малочисленные завтраки находилось на верхнем этаже, в
зале, за витражными окнами которого находился тепличный сад Ольги
Павловны. Растений там была тьма тьмущая, а что именно росло в
теплицах одной жене главы рода было известно.
— Проходи, садись, уже все в сборе — сказал Андрей
Александрович, стоило мне войти в зал.
— Доброе утро, Саша, Стас. — я вежливо всех поприветствовал, как
это здесь принято, и прошёл к приготовленному мне месту за столом —
Прошу прощения за задержку.
— Да ладно тебе, братец, — сказал Станислав, уже вовсю орудуя
вилкой, — Ты вчера чуть концы не отдал, а сейчас придаёшь значение
таким мелочам? Ну ты даёшь.
— Станислав. — отец строго зыркнул на второго сына.
Какое-то время завтрак проходил в тишине. Стоит отдать должное
пище, готовили тут на редкость вкусно, одно дело помнить о еде,
другое дело пробовать всё это, так что я был не против молчаливого
наслаждения трапезой. Приходится признать — здешние повара были
лучше наших. Или во мне говорил голод, кто знает?