— Мяу! — кошка также лапку
подняла.
— Степан! Но ты-то куда?! — выкрикнула
огненноволосая девушка, и все с ужасом уставились на
блондина.
— Во сне он мне сперва вручил одну
работу, и только я её доделал, как дал вдвое больше… Потом
вчетверо… В шестнадцать раз… — парень вздрогнул и покачал
головой.
— А, так тебе кошмар
приснился.
— Мне во сне Гаус благословлял моего
ребёнка, правда, лицо отца я забыла, как проснулась… — вздохнула
Ира. — Но мальчик мой был таким лапочкой…
— А вам что приснилось? — Лина
уставилась на Рыжих, а те заулыбались. Говорить они не хотели, а
ушки предательски начали краснеть. — С вами всё ясно… И что? Никто
его таким не видел?
Народ покачал головой.
— Странно… Вот не поверю, что он сам
такой облик принял. Это ж явно бабская фантазия! Или… Может, на
корабле есть кто-то, кто фантазирует о нём?.. Ладно, неважно,
главное, что Саша всё же стал богом, — она указала на
десятисантиметровый обелиск в изголовье кровати.
— Стёп… А можешь выйти, пожалуйста? —
попросила Катя, поглядывая на Гауса, который, к слову, был без
одежды.
— А эта всё о своём… — простонала
Лина, но тоже посмотрела на «причинное место». — Ей богу, бабская
фантазия! Таким дрыном убивать можно…
— И не говори… — Лена потянула свою
руку, и вдруг тело мужчины вспыхнуло белыми шариками, и они
развеялись, а на кровати остался Гаус в облике Александра и одежде,
в которой и уснул. — Ну вот…
— Ладно, нечего тут всё в пошлятину
превращать. Давайте лучше Саше поесть найдём. И ещё… у кого как с
магией? — Лина вытянула ладонь, и она покрылась пламенем. — У меня
нормально всё.
— У меня… тоже, — Катя сперва
неуверенно, но миг спустя выдала стабильный свет. Лена тоже, а за
ней и остальные, кроме Лилии.
— Кажется, поняла! Нужно уверовать в
Гауса, и тогда магия успокоится, — Лена окинула всех внимательным
взглядом и остановилась на худенькой девушке с волосами цвета
шоколада. — Лиль. Верь в Гауса!
— Да кто такой этот ваш,
Гаус?!
— Бог! — одновременно ответили
Проблемные.
— Гаус — бог смерти и загробного
царства. Тот, кто восстановит равновесие жизни и смерти на планете,
— добавила Ксения, девушка уже сидела за столом у стены, так как на
кровати тесно.
— Нет… — заговорил Александр. — Я
больше не бог смерти и загробного царства…
Сижу зеваю, глаза совершенно не хотят
открываться, а меня едва ли не за плечи трясут…