Кто его знает, все-таки это с определенной точки зрения — ценная вещь.
Нотариус перечислил остатки: библиотека, научные труды. Какой-то важный мужчина в очках оживился и начал громко совещаться с товарищами, за что получил резкий недовольный окрик и затих. Кроме этого, в завещании были указаны: мебель, личные вещи, ваза неизвестного происхождения, но почему-то выделенная отдельно, четыре птицы и соответственно птичьи клетки.
На этом имущество деда закончилось. Зал затрепыхался, не требовалось быть гением, чтобы понять — это еще не все.
— Итого стоимость имущества — двадцать восемь миллионов пиастров. Обременение наследства, — возопил нотариус. — Долг Центральному банку Гануа в размере двухсот пятидесяти миллионов пиастров.
Зал разочарованно притих. Я прикинула — двести пятьдесят тысяч таллиров. Очень серьезная сумма. Чем дед думал?
— А также три долговые расписки на общую сумму сто десять миллионов пиастров.
— Старый козел, — расслышала я бормотания какой-то женщины. — Я рассчитывала, что нам будет где жить.
— Стоимость организации похорон составила пятьдесят миллионов пиастров. Итого обременение наследства составляет четыреста десять миллионов пиастров. Имущество доктора Крэсвелла будет разделено пропорционально между лицами, согласными принять наследство с обременением.
Зал как-то странно рассредоточился на две части. Большая распределилась вдоль стен, и я поняла, что эти люди предпочли не связываться с долгами. В середине остался тот самый представительный мужчина, у которого вызвали интерес труды и библиотека, тощая как половина весла пожилая дама с мужем-кругляшом и — вот это сюрприз! — мой зануда. Не мой, разумеется, но с которым я успела если не сцепиться, то слегка поконфликтовать.
— Университет Гануа, профессор Вальстрад, — сказал представительный мужчина. — Мы забираем библиотеку и научные труды. Э-э… В каком соотношении к общей стоимости имущества оценивается библиотека?
Нотариус сдвинул брови и вчитался в бумаги.
— Три миллиона пиастров.
— Мы согласны.
Я произвела нехитрый подсчет. Университет легко отделался. Я осторожно постучала по плечу Лайелла.
— Доктор Лайелл Крэсвелл, — начал он, сразу обозначив этим многое, и это стало ясно по реакции зала. — Доктор права, — уточнил он. — Мы хотели бы принять наследство в объеме личных вещей. Всех, которые принадлежали покойному Тимоти Крэсвеллу на момент его смерти. Какова их стоимость?