— Как?! — ошарашенно уставился
на меня Нокс. — Как это возможно?! Почему я этого не умею?! Почему
этого вообще никто, насколько я знаю, не умеет?! Ты сейчас ведь не
шутишь?
— А похоже, что я
шучу?
— Да вроде нет. Но тогда как у
тебя получается видеть и цвета маны, и плетения?
— Не знаю, — честно признался
я, разводя руками. — Но хочу попробовать научить этому и тебя. Я
ведь могу смотреть так, а могу не так, а это значит, что я могу это
контролировать. А раз я могу это контролировать, то, возможно,
смогу научить контролю и кого-то другого. Например,
тебя.
— А почему ты выбрал меня? —
Нокс с сомнением посмотрел на меня. — Я же не то чтобы прямо силен
в магии.
«Зато ты оболтус, каких еще
поискать, и за счет этого непосредственен как утка в полете», —
хотел ответить я, но Нокс все равно бы не понял.
— Ты же мой друг. Кого еще мне
учить, если не тебя?
На ком еще мне ставить опыты,
дружище?..
Я никогда не был прямо таким
уж сильным методистом и учителем, да я и не стремился к этому. Так,
научил пару человек паре плетений, но никогда не получал от этого
удовольствия и уж тем более не воспринимал это как свое призвание —
моя стезя была совсем другой.
И, тем не менее, я был
единственным, кто мог научить Нокса, да и всех остальных тому, что
умею сам.
Неизвестно, сколько еще
времени пройдет, прежде чем в этом мире появится первый ребенок,
который додумается захотеть посмотреть на ману с цветовой точки
зрения и подберет правильную последовательность действий для
этого...
А действовать надо
сейчас.
Я объяснил Ноксу про
глаза-излучатели, про то, что надо как бы исторгать из себя по
капельке чистую, ни во что не покрашенную ману, будто бы навстречу
солнечным лучам, что несут через хрусталики визуальную информацию в
мозг.
Объяснил, как работают глазные
мышцы, меняющие размер зрачка и как заставить их работать в своих
интересах, так, чтобы они помогали контролировать поток исторгаемой
маны. Объяснил, что не надо пытаться увидеть ману, а надо просто
поверить в то, что это возможно
Я вообще много чего ему
объяснил. Возможно, даже переборщил, потому что Нокс слушал меня с
таким видом, будто я открываю для него окружающий мир
заново.
В конечном итоге, за три
минуты до того момента, как должен был раздаться сигнал к подъему,
у Нокса получилось. Да, не сразу, далеко не сразу.