Возле тел убитых птиц показалось еле заметное свечение, чем-то
похожее на то, которое я увидел рядом с быком. Правда решил об этом
пока промолчать, а то Порохов опять начнёт подозревать меня в
чём-то. Сначала самому надо разобраться, а там может Разводному
расскажу.
Сбоку раздался звук разбитого стекла. А через мгновение ещё
один. Краем глаза заметил промелькнувшую между соседними домами
тень. К слову, это был тот самый дом, где скрылся петух.
Умный гад! Вроде птица, а будто знает, что выходить против
огнестрела смерти подобно. И говори после этого про куриные
мозги.
— Не расслабляться. Пальцы держим на спусковых крючках, — рычал
Порохов, контролируя местность перед собой. — Сохраняем свои
позиции. Климов, как обстановка сзади?
— Всё чисто. Никого, — Борис Климов был замыкающим и потому
следил за тем, чтобы нас никто не застал врасплох с тыла.
— Сердюкова, Ларионов, контролируйте фланги, — продолжал сыпать
инструкциями командир.
Мы, конечно и сами всё понимали, но Порохов, видимо, хотел
закрепить наши успехи. Как ни крути, а для команды не имеющей
подготовки, мы справляемся очень неплохо. И это при том, что
впервые оказались в острой ситуации.
— “Ключ”, без самодеятельности, держись ближе к Сердюковой, —
указал Порохов, что делать нашему научному сотруднику. — Анна, —
отчество медички, видимо, для краткости, он решил опустить. —
Будьте добры, достаньте пистолет и приготовьтесь его применить.
— Я не считаю это правильным, — послышалось холодное несогласие
Анны Степановны.
— Достать пистолет, я сказал!, — рявкнул Порохов, показав что
сейчас он миндальничать не собирается. — От вашего своевременного
выстрела сейчас может зависеть жизнь любого из нас. Вы здесь чтобы
нас спасать. Уж лучше подохнет тварь, чем один из членов отряда, не
находите?
Как хитро довёл Порохов эту мысль до медички. Она ведь, как раз
говорила о том, что спасает жизни, а не отнимает. Ну, а пристрелить
курицу, ради этого, по идее, не должно стать для неё проблемой. Тем
более, как выяснилось вчера за ужином, веганов среди нас нет.
— Это для вас приемлемо? — не успокаивался Порохов.
— Приемлемо, — нахмурившись, сдалась Анна Степановна. Женщина
она умная и потому не стоит думать, что она не раскусила
психологический приём командира. Но спорить не стала. Видимо,
отталкиваясь от тех же умозаключений. Она ведь понимала всю
серьёзность ситуации.