Я всё же надорвался во время схватки с некромантом, и теперь выпущенный мной пожар сжирает меня изнутри. Похоже, я все-таки допрыгался, и остаток игры мне предстоит провести максимум в роли генератора идей и ограничиться лишь общим руководством. Чёрт, как неохота превращаться в статиста. И как не вовремя, орки и эльфы открыто объявили войну всем свободным народам, моя помощь была бы незаменимой.
Неожиданно прохладный поток исцеления, исходящий от Наташи, резко усилился и превратился если не в реку, то в небольшой ручеёк. Вместо отдельных заклинаний, которые девушка накладывала с большой частотой, в меня ударил непрерывный поток исцеления. Шкала жизни, балансирующая на самой грани, медленно поползла вверх. Невероятно, раньше такого заклинания у Наташи точно не было. Я услышал крик боли жены, но поток жизни не прекратился. Наташа кричала, но продолжала упрямо тащить мою шкалу жизни вверх. Неожиданно густой мрак, в котором я пребывал, рассеялся, и я увидел свет. Сначала он был еле заметным, но с каждой секундой становился всё более ярким, а когда шкала жизни из красной зоны перешла в жёлтую, стал невыносим и начал слепить.
Я вновь почувствовал свои глаза и с опаской приоткрыл их. Увиденная картина чуть было вновь не отправила меня в бессознательное состояние. Виата, с ангельскими крыльями за спиной, была окутана белым сиянием, которое сплошным потоком исходило от неё и двигалось по направлению ко мне. Я моргнул, не в силах поверить в происходящее, и картинка немного изменилась. Крылья принадлежали не Виате, а странной белоснежной птице, которая зависла в воздухе позади девушки.
— Внимание, уникальный дебафф обожжённая душа ослаблен. Эффекты: -500 единиц жизни каждую минуту, все заклинания выше третьего ранга заблокированы на 30 дней.
Свечение, окутывающее Наташу, исчезло, и девушка, тяжело дыша, без сил рухнула на колени. На пыльном лице виднелись дорожки слёз, она закрыла его руками и разрыдалась в голос. Похоже, она израсходовала все свои силы и подумала, что теперь, без её поддержки, я точно умру. Я с кряхтением умудрился приподнять тело и сесть, опираясь на руки. Ноги, пробитые копьями смерти, горели огнём, а в доспехах, сделанных из непробиваемой эльфийской стали, я обнаружил две оплавленные дыры. Эх, сломал такую хорошую вещь, успел подумать я, а потом утонул в объятьях Наташи. Девушка увидела, что я пришёл в себя, и с визгом бросилась мне на шею. Раненое плечо не разделило прилива нежности Виаты и болезненно заныло, а я не смог сдержать стон. Наташа ойкнула мне в ухо и немного ослабила хватку, но полностью отпустить меня отказалась наотрез. В таком клубке мы просидели минуты две, но информационный голод взял верх над чувствами, и я выпалил сразу все вопросы, которые меня беспокоят.