Вот, чёрт! А если Мирон узнает, что я девственница? Что тогда? А
он узнает! Трахнет меня – вот что он сделает! Придумает повод и
отымеет. Да разве он ему нужен?
Моя девственность – зелёный свет для него. Если бы
он знал, что я не сплю с Умаром,
томоё наказание было бы совершенно
другим. Из-за Умара у меня иммунитет от
Мирона, потому что он считает меня
чеченской подстилкой. А как перестанет считать, будет совсем другая
песня.
– Эм-м... Руслан... Не нужно вызывать врача. Я
прекрасно себя чувствую. Правда.
– Это не обсуждается.
– Я НЕ беременна! – злобно выпалила я, опасаясь
разоблачения.
– Ты уверена?
– Конечно, я уверена.
– Значит, тебя вырвало не поэтому?
А, ну, понятно с чего он взял, что я беременна. Что
ж, логично. Сказать ему, что именно заставило меня
хорошенько проблеваться? Или всё же не
стоит?
Не дождавшись моего ответа, Мирон недовольно поджал губы и
задумчиво постучал телефоном о подлокотник кресла.
– Я хочу позвонить Умару, – напомнила я.
– Хорошо. Иди сюда, – позвал меня мужчина, демонстративно подняв
телефон.
Даже приближаться к нему было стрёмно, но желание
поговорить с любимым парнем оказалось сильнее моей
брезгливости. Я подошла к Мирону и теперь смотрела на
него, сгорая от нетерпения.
– Присаживайся, – похлопал он себя по колену. – Разговор будет
непростым.
– Ты хочешь, чтобы я села к тебе на колени? – задохнулась я от
возмущения.
– Ага.
– Ты... Ты... – я едва сдерживалась, чтобы не
наговорить Мирону снова всяких гадостей. Вовремя вспомнив, как он
наказывает беззащитных девушек, я прикусила язык. – Так
нечестно!
– Может, и нечестно, – равнодушно пожал плечами
Мирон. – Не хочешь, как хочешь. Настаивать не
буду.
Так же, как он показал мнемобильник, в той же манере
начал его прятать обратно в карман. Будто
конфеткой потряс перед носом ребёнка, а потом безжалостно
забрал.
Как же мне хотелось ему сейчас врезать! Прямо по
самодовольной роже!
– Погоди, Руслан! – моя гордость и брезгливость вышли в открытое
окно. – Я согласна.
Господи, как же было страшно залезать на Мирона! Казалось, что
он сейчас схватит меня и начнёт рвать на мне одежду.
Жестить он не стал, лишь обнял одной рукой, помогая
устроиться удобнее. Удобство было только для него, а
вовсе не для меня, потому что сейчас его
ширинка находилась прямо под моей задницей.