– Стой смирно! – его голос стал
жёстким, как металл. Я судорожно сглотнула, и он чуть ослабил
хватку, немного разжав клешню, стискивающую мою шею. – Иначе я
прикажу прострелить твоему папаше колено!
Меня начало трясти. Вначале мелко,
будто от озноба. А затем уже конкретно заколбасило, так, что зубы
застучали. Горячие пальцы мужчины заскользили по моему бедру прямо
к трусикам. От одной мысли, что этот урод меня касается, начало
мутить. Я закрыла глаза, больше не в силах смотреть на чудовище,
нависшее надо мной, молясь только о том, чтобы это всё поскорее
закончилось, а эти твари убрались из нашего дома.
Закончится ли это? Ведь помощи ждать
неоткуда...
– Котята? – изумлённо воскликнул
бандит, и я открыла глаза, поняв, что он говорит о моих трусиках. –
Боже, ничего милее в жизни не видел!
Я мысленно порадовалась тому, что
Мирон загораживает меня от своей своры, и больше никто не видит
моего белья. Мужские пальцы оттопырили край трусов и нырнули прямо
под них. Я поняла, что рано радуюсь, потому что сейчас эта сволочь
трогала меня там, где никто и никогда не трогал.
Нащупав вход, Руслан толкнулся
внутрь меня пальцами. Неглубоко, но я всё равно сморщилась от
неприятных ощущений и сжала челюсти, чтобы не заорать от ужаса и
возмущения. Моё лицо и даже уши просто пылали от стыда. И всё это
происходит на глазах моего отца!
– Нежная, – хмыкнул мне в лицо
Мирон. – И узкая.
Он вынул из меня пальцы, а затем
поднеся их к лицу, жадно втянул ноздрями воздух, обнюхивая их,
будто животное. Как же это мерзко выглядело! По-настоящему мерзко
стало, когда Мирон сунул эти же самые пальцы мне в рот. Думала,
меня стошнит, когда я пыталась вытолкать языком отвратительную
гадость изо рта.
Руслана забавляла моя безуспешная
борьба, а мне его самодовольная рожа и издевательства уже
осточертели. Я сама поразилась своей борзости, когда прикусила
зубами ненавистные пальцы. Сжала челюсти с таким остервенением,
насколько хватило сил.
Мирон только поморщился, будто ел
лимон. Отпустив мою шею, он зажал мне нос, так что дышать стало
нечем. Пришлось разжать зубы и выплюнуть его пальцы, чтобы глотнуть
хоть немного воздуха ртом.
На языке отчётливо чувствовался вкус
крови. Мирон убрал от меня свои грязные руки, и теперь я с
замиранием сердца ждала его ответных действий. За такое он должен
ударить меня. Или ещё хуже...