- Третья часть не несет в себе
чуждости, но из-за своих убеждений или чувств, тоже достаточно
опасны.
Амадо шелестнул бумагами. Он и так
все помнил, но – на всякий случай.
- В данный момент на нашем попечении
находится двести двенадцать мединцев и связанных с ними. Из них
собственно мединцев… пусть первой категории, никто не возражает
против такого определения?
Ответом ему были согласные кивки.
- Так вот, потомков – шестьдесят две
штуки. Мединцев второй категории, измененных – восемьдесят шесть.
Шестьдесят четыре человека, которые связанны с ними тем или иным
образом. Это много. Возьмется ли церковь за их… устройство?
- Безусловно, - согласился брат
Анхель. Епископ Тадео, который ради такого случая выбрался из своих
покоев, согласно кивнул.
- Это хорошо. Будем честны,
пятнадцать лет они прожили себе спокойно, никому не вредя. Те же
Валенсуэла – что они сделали плохого?
- Не считая уклонения от уплаты
налогов? – поинтересовался Серхио.
- С этим мы еще разберемся, –
отмахнулся мэр. – Тот же Коронель, к примеру, вообще ничего не
хочет. Оставили бы его в покое, да и дали творить?
- И то верно.
Амадо побарабанил пальцами по корешку
папки.
- Если честно, воду мутят несколько
мединцев. Штук шесть или немногим больше. Одного… даже двоих мы
знаем. Рамон Амадо Бустос и Сесар Мариано Мартин. Они маги, они
мечтают о возвращении Синэри, и они измененные. Сильно
измененные.
- Допустим, десяток, - вздохнул тан
Кампос. – Как же легко подбить людей на подлость. Как же легко…
- Я не сказал бы, что кого-то
подбивали на подлость, - отозвался Серхио Вальдес. – Здесь, опять
же, мединцы делятся на несколько категорий. Первая – это те, кто
желает возвращения демонессы. Как раз те, кого изменили, но не
поглотили их души. Каждому человеку свойственно мечтать о
продолжении рода, а их еще и демоническая сила коснулась. Они
понимают, что без Синэри у них нет будущего – и стараются всерьез.
Еще одна категория, кстати, как те же Валенсуэла, Коронель,
Бенитес… им наплевать! Им и так неплохо живется, без Синэри! Третья
категория – любители половить рыбку в мутной воде. Проблема в
другом. Тех, кто не может жить без демонессы, их, может быть,
десятка три. И самые коноводы там – Рамон и Сесар. И здесь мы
получаем эффект искры. Которая вроде бы и невелика, но преотлично
поджигает хоть хворост, хоть дом. Если убрать эти три десятка,
остальные мединцы будут жить мирно. Вне зависимости от того, к
какой категории мы их отнесли. Вот, к примеру, Валенсуэла. Им
плевать бы на Синэри, но их шантажировали тем, что раскроют их
тайну. Тот же Коронель. Он публичный человек. Та же Дарея Бенитес –
ей безразлична судьба демонессы, но она по уши влюблена в одного из
заговорщиков.