– Хм… похоже, – пробормотал Тавров и спросил: – И что дальше случилось с перстнем?
– Автор доноса утверждает, что Бехер оставил перстень у себя, то есть согласно нацистской терминологии «присвоил подлежащую аризации еврейскую собственность». Это очень серьезное дело: за такое преступление Бехер должен был предстать перед судом СС, и в случае признания виновным ему грозил расстрел, в лучшем случае – предоставление возможности совершить самоубийство. На доносе стоит резолюция начальника порховского СД: «Отправить лично Генеральному комиссару полиции безопасности и СД Генерального округа «Эстония» для принятия решения о расследовании факта хищения». Не знаю пока, было расследование или нет. Чтобы это выяснить, придется поднимать архив полиции безопасности и СД округа «Эстония». Но, очевидно, Бехеру как-то удалось вывернуться и выйти сухим из воды! Я так думаю: если перстень действительно был изготовлен из железа, то он не представлял никакой ценности и потому не подпадал под категорию «подлежащих аризации еврейских ценностей». Но в любом случае буду искать материалы расследования. Пока все!
– Спасибо, Леша! Чуть что еще нароешь по Бехеру, звони в любое время суток!
Тавров положил телефон в карман и встретился с ожидающим взглядом Скавронова. Детектив вкратце пересказал полученную информацию.
– И зачем нам все это нужно? – скептически заметил Скавронов. – Предположим, что в 1942 году Бехер завладел кольцом Соломона. Ну и что? Ведь после этого он его утратил, иначе бы перстень не попал в руки Белиссенова.
– Не скажи, Виталик! – не согласился с ним Тавров. – Если мы выясним всех владельцев, начиная с Бехера и кончая отцом Иоанном, то получим возможность выявить лиц, которые в течение этого времени пытались завладеть кольцом Соломона, но это у них не получилось. Точнее, не получалось до недавнего времени… Ход мысли понятен?
– Разумеется! Изучая историю кольца Соломона за последние полвека, вы надеетесь выявить заинтересованных в получении артефакта лиц. Логика в ваших действиях есть, Валерий Иванович! Но вряд ли на этом следует замыкаться, – высказал свои соображения Скавронов.
– Вот ты и не замыкайся! – поддел его Тавров.
Скавронов надулся, но детективу было наплевать на его обиды: он почуял след и шел по нему, хотя след казался слишком старым, чтобы сразу вывести к цели.