– Шутишь? А мне сдается, что это спецчасть перепутала, –
предположил Воробьев.
– Да нет, я думаю, здесь совсем другое, такой перетасовкой может
заняться другая служба, к примеру – кумчасть.
– Волоха, ты на что намекаешь?! – возмутился Александр.
– Так, Воробей, смени тон. Я хочу конкретно с тобой пошептаться…
Ты меня от смерти спас, а я не привык оставаться в долгу и хочу
хоть как-то тебя отблагодарить.
Волков достал из кармана куртки записку и протянул ее
Воробьеву.Если бы среди ясного неба внезапно засверкала молния,
и грянул гром, это явление не так бы поразило Александра,
как прочитанная записка. Слово в слово текст походил на тот, с
каким он ознакомился в кабинете капитана Брагина.
– Откуда она у тебя?
– Маляву мне с воли подогнали и, как видишь, базар идет
конкретно о тебе. Санек, я сижу в лагерях полжизни и научился
выкупать[1] людей по одному только
разговору, я уже молчу о поступках. Нутром чую – ты нормальный
парняга, потому мне интересно, как, черт возьми, ты успел
пересечься с одним авторитетным человеком. Думаю, по маляве ты уже
догадался, что этот авторитет – мой кореш.
– Волоха, для начала давай все-таки выясним, о ком идет речь, а
потом постараюсь вспомнить, кому же я пересек дорогу.
– Я могу тебе доверять?
– Можешь. Обещаю, все останется между нами.
– Когда, и за что, ты насыпал перца на рану моему корешку
Аркану, что он просит, как следует тебя прощупать?
Вот теперь Александр понял, что все это время речь шла о
воре.
– Надо же, он обо мне до сих пор не забыл… Если разговор пойдет
о нем, то это дело давнее. Ты хочешь, чтобы я рассказал, как мы с
ним пересеклись?
– Ты еще спрашиваешь, я просто сгораю от любопытства. И как вам
удалось пересечься в этой жизни, ведь он практически из лагерей не
выходил?
Александр подробно рассказал Волкову, как им с дедом пришлось
встретиться с Арканом и его подручными в сибирской тайге, и как они
их бросили на болотах, спасая свои жизни.
– Так вот в чем дело! – воскликнул Владимир и, покачав головой,
мудрено продолжил, – да, жизнь штука сложная, не знаешь, за каким
углом тебя очередной раз долбанет по голове. Санек, а теперь дай
мне слово, что нигде и никому не упомянешь имя Аркана.
– Я – могила, – твердо заверил Воробьев.
– Давай подумаем, как нам выкрутиться из этой ситуации. Аркан
слов на ветер не бросает, если он наточил на тебя нож, как пить
дать, он и в тюрьме достанет. Пока мы вместе, ни одна собака тебя
не укусит, но если нас развезут по разным зонам – это будет кирдык.
Науськает на тебя братву, и не успеешь дать им оборотку, как
окажешься «холодненьким» в бункере с опилками.