Задохнувшись, я несколько секунд таращила глаза на сидящего напротив мужчину. Вариант, когда передо мной падают на колено и признаются в любви, неожиданно проявился, но в воображении рисовался несколько иначе. Ингренс прозрачно смотрел на меня с таким видом, будто ничего особенного не предложил.
Пятна. Я точно знала, что в этот момент щеки покрываются пятнами.
Рот. Закрыть рот.
Мне радоваться или нет?
И что значит «на период»?
Радость мялась в дверях, не решаясь пройти «всего лишь на время».
Руки... Руки?
Приподнявшись, Ингренс перехватил бокал, который в моих ослабевших от новостей пальцах, оказывается, угрожающе накренился, переходя из строгой вертикали в нетвердую диагональ.
— Леди, если вы чувствуете себя нехорошо, лучше останьтесь в кресле, — заботливо произнес он. — Так мягче падать.
— Я не падаю! У меня крепкое здоровье! — вспыхнула.
— В этом я не убежден. Ваша мать вернулась. Ведите себя как обычно. Меня не заметят, не почуют, не услышат.
«Да, зелье призрачной тени», — ощущая испуганно прыгнувшее сердце, вспомнила я. Повернувшись к двери, я буквально силой вернула себе отключившиеся от шока уши, и действительно услышала во дворе речь мамы и Агни. Конечно, в основном говорила мама. Я едва проглотила крик: «Король, в окно!».
В руки опустилась тяжелая книга, которая все это время лежала тут же, на подлокотнике кресла. Проявленная недавно роза осыпалась пеплом — король предусмотрительно не оставлял следов.
— Внимательно смотрите в книгу, будто читаете, — подсказал Его Величество, оставаясь в кресле. Он заглянул в текст сверху, воздушно мазнув белой прядью волос по моей руке. — О-о-о, «Слово о докторе»? Не ожидал такого выбора от леди. Шедевр змеиной литературы. Сложный, глубокий. В нем затрагиваются немало важных тем о жизни, смерти, и, кстати, о революции. Вы согласны с мнением автора?
Наши колени касались друг друга. Не в силах говорить о литературе, я обратила горящие глаза на белого Дракона.
— Немедленно поясните...! — прошипела, но договорить не успела.
— Обязательно, — получила ответ.
— Клари! — счастливая мама с морозным румянцем на щеках непринужденно распахнула дверь, держа за пазухой толстый рулон ткани. Говорить она начала громко и прямо от входа. — Ты не представляешь, что я добыла!
— Что... — не своим голосом вопросила я, изо всех сил стараясь не коситься на никем не замеченного короля.