«Прощай».
Шагнула вперед.
Я не знала, правильно ли поступаю, не знала, что будет дальше, обманул ли меня король и простит ли отец. Знала только, что если бы Ингренс действительно хотел быть чудовищем, он бы со мной даже не разговаривал.
А еще я была уверена: он тоже это почувствовал.
Маме:
Помнишь, ты спросила меня о соловьях? Я невольно обманула тебя. Это действительно случилось, но не так, как я думала. И не с тем, на кого рассчитывала я, да и мы все. Ты должна знать, что я принимаю руку короля добровольно. Мама, когда я увидела его, то услышала водопад, в шуме которого утонули все птицы. Прости, я не могла рассказать.
Знаю, ты поймёшь меня. Помоги, пожалуйста, понять папе.
Я люблю тебя.
Папе:
Однажды ты сказал, что мы должны принимать неизбежное, что не имеем права закрывать глаза и делать вид, что все иначе. Может ты предпочел бы другого ребенка, но у тебя есть только этот. Я тоже предпочла бы другой выбор, не такой тяжелый, но иного нет. Знай, я заключаю брачный договор с белым королем не из-за страха, а потому что не вижу пути лучше. В этой неизбежности я вижу надежду. Для нас всех.
Знаю, что снова подвожу тебя. Надеюсь, ты сможешь простить. Я люблю тебя, папа.