- 301й, вам правый вираж. На
посадку после пары 202го.
- Понял, - недовольным голосом
ответил Афанасьев.
После посадки и заруливания,
Дубок отчего-то был очень даже радостным. После того, как он вынул
меня из кабины, протянул мне интересный эскиз.
- Хм, не совсем понимаю. А что
это? - спросил я, разглядывая лист с рисунком, выполненном в
карандаше.
- Я попросил кое-кого в штабе
тебе эмблему нарисовать. Человек не отказался.
- Неплохо. Надо у Араратовича
лучше спросить, чтобы он был не против наших с тобой украшений
фюзеляжа, - сказал я и заметил быстро идущего в мою сторону
Бажаняна. - Только не сегодня.
- А чего ждать? Вон, же
он...
- Родин, за мной, - прорычал
Бажанян, пролетев мимо нас, словно раненый секач.
- Я понял, Сергеич, - кивнул
Дубок. - Лучше не сегодня. Чего случилось?
- Да, мы во время
полёта...
- Живее! Я не хочу после него
прийти в класс, - крикнул Бажанян, отойдя от нас на несколько
метров.
- Потом поговорим. Классный
рисунок, Елисеевич, - сказал я и отдал бумагу Дубку.
- Погоди. Я посмотрел, куда
пуля попала, - тихо сказал мой техник.
Сначала не сразу сообразил, о
какой пуле сейчас он говорит. Но потом память вернулась - вчера же
подарил мне Дубок на память это стрелковое средство
поражения.
- Ты про ту, что в
подголовнике? Ну не попала и ладно. Давай попозже, - торопился
я.
- Сергеич, если бы ты это в
полёте получил, то...
- Вот ты правильно мыслишь.
Кабина не потела, разгерметизации не было. Значит, её схлопотали
либо до меня, либо во время обстрела аэродрома духами. Елисеевич,
нас сейчас Бажанян уделает. Потом поговорим, - перебил я Дубка и
рванул за Араратовичем.
Чего так распереживался
Елисеевич? Ну, нашёл пулю, и что с того? Я же не первый на этом
борту летаю. Может, предыдущий лётчик получал очередь и садился с
разгерметизацией. Мало ли таких случаев было.
Войдя в штаб, я и Бажанян
сразу направились в класс. Путь пролегал мимо открытых дверей
кабинетов «строевиков» и кадровиков. Занимались эти штабные пчёлки
разбором документации и громким обсуждением насущных вопросов - что
в газетах пишут, на ужин, что готовить будут, когда поездка в город
состоится. Стоит ли говорить, что шум от девушек был сравним с
гулом на партсобрании.
- Ой, товарищ подполковник,
тут... - выскочила в коридор светленькая толстушка с розовыми
щёчками, словно у молодого поросёнка.