Зайдя домой и, раздевшись, я села на диван и долго смотрела на выключенный телевизор. До меня, наконец, начала доходить суть происходящего – я могу вернуться назад. Мысль эта сверкнула в моей голове и осветила мою серую, никчемную жизнь. Я МОГУ ВЕРНУТЬСЯ НАЗАД! Сердце екнуло и зашлось. Вернуться в сказочный мир, где летающие ягоды и голубая глазунья, где чай, пахнущий мятой, на вкус как шоколад, где Водяной больше не живет на дне озера, а рассекает небеса с говорящим камнем на шее. Туда, где моя Ирма… Я заплакала. Милая моя, добрая ведьма… как же мне тебя не хватает! Слезы лились по щекам, и я никак не могла понять были ли это слезы горести или облегчения. Я не трудилась их вытирать, все равно смотреть на меня некому. Просто сидела и глядела на черный, безжизненный прямоугольник телевизора, где отражался мой силуэт. Была бы ты тут, ты подсказала, что делать. Но ты так далеко… Не в чужом городе, не в чужой стране, а в другой вселенной, и кто знает, где находиться этот мир? Никто не знает, но… у меня есть ключи. Есть возможность бросить все и отправиться туда, где есть все, что мне нужно для счастья. Только вот, как же бабушка, дедушка? Как же Саня? Понимаю, как будет больно им, если я исчезну. Просто пропаду, не оставив ничего, ни единого слова о том, жива ли я, все ли со мной в порядке. Понимаю умом, но сердцем не чувствую. Не могу ощутить то, через что им придется пройти, пока они будут искать меня. Полиция, листовки, объявления в соцсетях. Им будет больно, хотя «больно» слишком мягкое слово. Но я-то этого не увижу. Животный эгоизм кричал, что мне нет до этого никакого дела, но человеческая суть упрямо твердила, что никто из них не заслуживает такого свинского отношения. Они любят меня, и не их вина, что есть на свете люди, которых я (простите меня мои родные, но это правда!) люблю в миллион раз сильнее. И тут извечный вопрос, наконец, обозначился со всей четкостью – поступить правильно, или так, как хочется? Чьи интересы важнее для меня – мои или близких мне людей?
Я заключительно всхлипнула, вздохнула, поднялась и пошла в ванную. Утро вечера мудренее. Умывшись, я зашла в свою комнату, с головой залезла под одеяло и быстро уснула.
***
С того злополучного вечера прошла неделя. Странно, но дни летели быстро, хотя я была совершенно уверена, что нерешенный вопрос будет тянуть меня якорем и растягивать минуты в года. Напротив, теперь, когда у меня был шанс, путь к отступлению, мне казалось неправильным принять решение наобум, подчиняясь только своему «хочу», а потому за размышлениями я снова, довольно часто, выпадала из времени, которое итак не особо-то меня жаловало.