Дед почесал затылок и тяжело выдохнул.
- В общем… В 842-ом году, был тогда апрель, наша экспедиция разбила научно-исследовательский лагерь здесь, на Аманхетте. Все было замечательно: в считанные месяцы мы изучили фауну, как жизнь на этом песчанике зародилась и как развилась до разумного уровня. Если чуть подробнее: ты, наверное, знаешь, что на поверхности только песок и дюны? Ни малейшего водоема, растеница и так далее… А вот под песками, на глубине 70-85 метров, совершенно иной мир! Треть экспедиции отправилась его исследовать. По сути, там в основном болота и джунгли, но ребята обнаружили древние археологические объекты! Они вернулись за оборудованием для раскопок и… В этот момент на нас напали.
- Аманийцы?
- Именно. Они были дружелюбны с нами до момента, как мы не полезли в глубь планеты. Перебили всех, кто отправлялся в экспедицию под пески! Конечно, это дикари… Из оружия у них – копья да дубины! Но они задавили нас числом. Погибло по меньшей мере 50% сотрудников, весь технический персонал… Они старались не тронуть тех, кто не лез куда не надо. Но как вышло…
- Вы не отправили сигнал бедствия? Почему?
- Аборигены поломали всю коммуникационную технику и часть оборудования, поддерживающую системы жизнеобеспечения. Не знаю – им словно кто-то отдал приказ и сказал, что и где ломать! Подробнее я объясню позже. Тебе бы в себя прийти, я так – для общей картины рассказал…
Уплетая завтрак, я внимательно выслушал старика. Спасательная экспедиция, как помню, готовилась долго: на известный мне момент еще не было технологий, позволяющих корабль отправить в одну сторону и вернуть обратно. Даже их исследовательскую группу запускали несколькими шаттлами – тройка доставляла сборные блоки для лагеря, пара несла оборудование и припасы, последний переправлял сотрудников экспедиции. Судя по всему, сейчас технологии уже скакнули достаточно, чтобы послать помощь и эвакуировать выживших. Иначе, что я здесь забыл?
- Давай познакомимся, – продолжил дед. – Меня зовут Хегос, еще раз. В момент экспедиции мне было 40 лет. По сонерийскому календарю сейчас 945 год, тобишь… Мне всего-то 143 года, но сам видишь – в середине жизни я успел состариться до глубокой древности. Я идеолог и лингвист, в мои задачи входили контакты с аборигенами, как понимаешь… Да составление пиджина.