Я не понимал, о чем они говорили, диалог напоминал щебетанье птиц. Только по размашистым вращениям лапами вождя можно было подумать, что на переговоры сейчас он не готов. Чего-то резкого никто не совершал, но один ящер медленно вытащил здоровый костяной нож и начал подкрадываться к Венро сзади. На это я и среагировал, мигом высвободив золотистый клинок энсиса и рванув с места.
Не мог успеть, уж точно… Однако, и затея рептилии провалилась. Создание нанесло колющий удар, нацеленный в затылок жертвы, а Венро спокойно наклонил голову в сторону и острие орудия вонзилось точно в гортань вожака племени. Тот рухнул на колени, с клюва текла зеленая кровь… В следующий миг усач подпрыгнул, одной ногой оттолкнулся от головы бывшего собеседника и с разворота, в воздухе, уже второй зарядил коленом в клюв нападавшего. Нижняя часть моськи надломилась, половина повисла и неудачливый ассасин повалился без сознания!
Всё это Рыжий совершил за ту пару секунд, что я несся к нему на выручку. Когда я добежал, Венро уже скрылся из моего поля зрения! Как сквозь пески провалился! Только в голове прозвучал его голос – «Если в котелке прояснилось, вспомни урок Ареса XVII-го! Том третий, «Монтанте в окружении противников!»
Что ж, видимо, часть он оставил на меня… Да, в воспоминаниях резко вспыхнул образ толстой книги со множеством гравюр. Я, еще не собранный и застигнутый происходящим врасплох, принялся точно следовать инструкции. В сознании сумбур, тело двигалось само, пусть и ощущалась неуверенность…
Занес энсис так, что острие оказалось за моей спиной; и двигался вперед, на каждый шаг производя широкие взмахи с правого плеча вниз к левой стороне. Оттуда клинок делал дугу за спину с левого плеча и, аналогично предшествующим движениям, проходил весь путь снова, уже обратно. Оружие вращалось с огромной скоростью, удерживая врагов на расстоянии от меня. Шагал я наискось, заставляя наиболее осторожных расступаться, а шибко рисковых падать с рваными ранами шеи и дельтовидных мышц. Мой тыл таким образом почти всегда оставался закрыт…
И здесь происходили странности: с каждым раненным аманийцем я всё лучше понимал язык, на котором они выкрикивали проклятия в мою сторону! Нет, даже более… Казалось те, кого я задел, если оставались в сознании, на мгновение забывали зачем вообще на меня нападали! Масла в огонь моего непонимания подлили еще и странные образы где-то на краю сознания, ярко зажигавшиеся на доли секунды и уходящие в небытие: я видел старого ящера, наносящего племенные отметины на мое тело; миловидную рептилию, держащую меня за руку и готовящуюся сквозь крики агонии выкатить из себя на жаркий песок яйцо, что принесет в племя новую жизнь…