Увиденное привело меня в прекрасное настроение, и я на радостях
поручил управляющему составить перечень наиболее отличившихся в
обновлении линии работников, артефакторов и инженеров на предмет
выдачи им премий. Потом мы с Павлом Сергеевичем проработали ещё
несколько текущих вопросов, главным образом связанных с закупками
сырья. Келин в очередной раз показал себя человеком исключительно
дельным, заранее приготовив бумаги по всем обсуждавшимся темам, и
мне пришлось прочитать и подписать стопку листов вершка в полтора
толщиной. [1]
Обедали мы с управляющим в заводской столовой. Я потребовал себе
обед из общего котла, как бы запамятовав, что сам же в своё время
распорядился готовить все блюда единообразно. Что ж, указание моё,
как я выяснил, исполнялось, и я, посовещавшись со столовскими,
получил самый что ни на есть обыкновенный обед, каковой в
большинстве своём брали работники. Сегодня это были щи, гречка с
салом, ржаной хлеб и чай. Келин за отдельную плату взял себе ещё
пару пирогов с рыбой и ситного хлеба [2] вместо ржаного, пояснив,
что и любой работник, заплатив несколько больше обычного, может
поесть побольше и повкуснее. Но в общем и целом я опытным путём
выяснил, что питаются мои работники вполне неплохо.
А вот послеобеденное благодушие я Келину заметно подпортил,
поведав о недавних событиях в моём доме, потребовав усиления
бдительности заводской охраны и предупредив о том, что саму охрану
в ближайшее время придётся увеличить. Противиться Павел Сергеевич,
ясное дело, не стал, пообещав сделать всё что нужно, и как
нужно.
...Помнится, я уже хвастался, что вместе с
новым домом обзавёлся и собственным выездом? Недёшево, да, но при
нынешней моей жизни до крайности удобно. Конечно, с постройкой и
запуском завода товарищества «Русский артефакт» извозчики в здешние
места стали ездить намного чаще, чем оно случалось ранее, но всё же
не настолько, чтобы возле завода можно было легко и быстро найти
себе наёмную повозку. А в собственной — еду когда хочу и куда хочу.
Ну или куда надо, да. Для таких постоянных разъездов у меня особая
карета — небольшая, всего на двоих пассажиров и с маленькой
багажной полкой, зато с тем же комфортом, что и в большой парадной.
Сейчас, хоть февраль уже и кончается, зима всё равно лютует,
стремясь оставить о себе долгую, пусть и недобрую, память, а у меня
в карете тепло, потому как обогреватель на огненных камнях. Я даже
для кучера, насколько такое возможно при его открытом размещении,
велел обогрев предусмотреть, разместив один обогреватель под
сиденьем, а второй в его спинке. Федот мой хвалится, мол, кучера
прочих господ отчаянно ему завидуют, потому как ни у кого больше во
всей Москве такого нет. Ну, будем надеяться, пока нет.