- Семен Васильевич. – я повернулся к фельдшеру: - Ваше задание
начинается почти так же- возьмите пару гимназистов. Мне надо, чтобы
вы нашли несколько стеклянных бутылок, слили с грузовика, что в
конюшне стоит, немного газолина, смешали его с постным маслом,
жиром, дегтем, я не знаю, чем, но эта смесь должна гореть и быть
липкой. Как намесите смесь, бутылки должны быть снабжены пробкой,
надежным фитилем, и веревочной петлей, или проволочной. Знаете, как
донки закидывают с помощью палки? Короче, эти бутылки должны лететь
метров на пятьдесят, при ударе о мостовую, горящий фитиль должен
поджигать разлившееся при падении содержимое. Понятно? Отлично. На
эксперименты вам два часа. И, найдите пару рыбаков. Пусть в белье и
шинелях выйдут на пустырь за дворцом, изображая раненных. Могут в
городки или еще что поиграть, а потом пусть посоревнуются, кто с
помощью палки дальше грузило закидывает. Ну вы поняли, что это
будут наши гранатометчики. Все ясно. Отлично, исполняйте.
В это время с улицы донесся чей-то крик.
- Пойдем те, вахмистр, посмотрим, что там случилось.
Очевидно, время на добровольную сдачу вышло, о чем нам намекал
молодой офицерик, что надрывался, крича в жестяной раструб –
устройство, играющее в этом времени роль мегафона. Проорав что-то,
офицерик отдал кому-то из подчиненных мятую жестянку, после чего
они начали формировать команду переговорщиков- в нашу сторону
выдвинулись, бренча шашками, офицерик, судя по погонам –прапорщик,
второй офицер постарше, с солидными усами, парой орденов,
приколотой к шинели. Компанию им составлял унтер с винтовкой на
плече, на штыке которой висел чей-то носовой платок. Остальные
бойцы пришедшей к нашему дому, роты, давно сломали строй, стояли
кружками, нещадно дымя и весело балагуря. Пулеметчики,
отряхнувшись, встали с холодной мостовой, и смешались с остальными
«серыми шинелями».
Пришлось мне идти навстречу. Чтобы уравнять наши делегации, я
прихватил с собой ручной пулемет «Мадсен», что, по причине
отсутствия боеприпасов, стоял у меня в кабинете. Тем более, через
металл рожка, торчащего над затворной коробкой, разглядеть, что он
пуст, было невозможно. А с пулеметом на плече, к стволу которого
был примотан белый платок, я выглядел одновременно брутально и
миролюбиво.
- Это что за чучело? – зашептал на ухо, шедшего впереди, усатого
капитана, прапор, имевший юное, румяное лицо и жалкую поросль над
верхней губой.