— Да вы не горячитесь так, голубчик! Вы, собственно, уже
добились, это я и хотел вам сообщить… То есть, не то чтобы вы…
Совет изыскивал всяческие предлоги для того, чтобы не включать вас
в марсианскую программу. Тогда слово взял представитель
инвестиционного комитета «Детей человечества» и практически
открытым текстом заявил, что политика корпорации в отношении выдачи
грантов будет прямо зависеть от уровня научных кадров…
— Иными словами, — усмехнулся Виктор, — корпорация купила меня у
университета.
— И очень дорого.
— Спасибо за новости, профессор.
— Да не за что, право слово… Завтра вы получите протокол
заседания и со всем ознакомитесь в подробностях. — Профессор
пожевал губу. — Однако это я мог бы и по Сети вам сообщить…
Поговорить я хочу о другом.
— Да, профессор, я весь внимание!
— Официальная резолюция ученого совета выйдет недели через две,
знаете, бюрократические проволочки — неискоренимая университетская
традиция…
Виктор заметил, что вода в стакане, который он держит в руке,
едва не выплескивается. Скверно, скоро медкомиссия, а у него нервы
не в порядке.
— И оформление вашего обследования в аккредитованном «Детьми
человечества» медицинском центре уже началось. Отправим вас к
лучшим докторам, то есть, конечно, на лучшие диагностические
аппараты. Хотя в вашем случае это скорее формальность, «Дети
человечества» к ученым в вопросах допуска по медицинским показаниям
довольно лояльны. Годы в лаборатории никому здоровья не прибавляют,
и эксперты по природным богатствам Марса чрезвычайно востребованы,
потому, полагаю, затруднений не возникнет.
Профессор взял со стола древнюю стеклянную бутылочку из-под колы
с частично сохранившейся этикеткой, рассеянно повертел в руках,
поставил на место.
— Видите ли, по опыту могу предположить, что после резолюции
ученого совета все произойдет достаточно быстро… Потому хотел
побеседовать теперь, в спокойной, так сказать, обстановке. Понимаю,
что направление на Марс чрезвычайно важно для вас и как для
ученого, и по личным причинам… простите, что затрагиваю такую
деликатную тему…
— Извиняться не за что, — ровно ответил Виктор. — Этой трагедии
более десяти лет. Я давно отгоревал. Жизнь продолжается.
Родители Виктора были в числе тех, кто разрабатывал программу
третьего этапа колонизации Марса. В те годы поток переселенцев
возрос на порядок, их отбор, обучение и адаптация требовали самого
тщательного планирования. Отец и мать Виктора погибли в теракте,
устроенном группой «Земляне» — одном из многих.