– Объясни все по порядку, иначе я
просто свихнусь.
На меня навалилась непреодолимая
слабость, запал иссяк, и я в изнеможении опустилась на подушку.
Мушкетер подошел ближе, уселся на другой край постели и с тяжким
вздохом ответил:
– Хорошо, я все расскажу, только
обещай спокойно выслушать, не кричать и не применять магию.
– Какую магию? – не поняла я.
– Магию кулинарной феи. Ту самую,
которой ты меня об стену приложила.
До меня наконец дошло, что я
конкретно влипла. Если все окружающее еще можно было списать на
помешательство, то ощущение жара в животе уж никак разумно не
объяснить. Я застонала и закрыла глаза.
– Слушаю тебя, – с обреченностью
выдохнула я и приготовилась внимать его словам.
Лучше узнать горькую правду, чем
тешить себя бесплодными иллюзиями.
Мушкетер взъерошил волосы, от чего
медные пряди еще живописнее разметались, и начал:
– Прежде всего, позволь
представиться. Меня зовут Морис Руже. Сразу хочу извиниться за…
Он замолчал и красноречиво уставился
на мою грудь, обтянутую розоватым шелковым платьем. Мне стало
неловко от его жадного взгляда. Я села на кровати и отодвинулась от
него подальше. Морис горестно вздохнул и отвернулся.
– В общем, за этот небольшой
инцидент, – продолжил он, рассматривая потолочные балки. – Дело в
том, что во мне течет кровь перевертышей. Если я отпускаю сокрытую
силу на свободу, то перестаю контролировать инстинкты. А ты
пахнешь, так… Сладко.
Последнее слово он выдохнул, глядя
мне в глаза. На мгновение мне показалось, что его зрачок опять
вытянулся. По коже побежали мурашки, но Морис моргнул, и все снова
встало на свои места. Я решила, что мне почудилось.
– Если не вдаваться в подробности, то
твой мир и наш тесно связаны. В них даже разговаривают на схожих по
звучанию языках, поэтому при переходе из одного в другой нет
проблем с общением.
Он поднялся и начал расхаживать по
комнате. На нем были все те же кожаные брюки и белая рубашка, что и
в день нашей встречи. Я невольно подумала о том, сколько времени
прошло с того момента, но перебивать не стала. Сейчас имелись
проблемы посерьезнее.
– Когда-то оба мира были одним целым,
– говорил Морис. – Но со временем в твоем стало больше изобретений,
а здесь – больше магии. Теперь между ними пролегает грань, которую
просто так не пересечь. Механический и магический миры разделены
навечно.