Живот крутит от возбуждения, чего точно не помню, когда тренировалась на резине.
Иногда я себя удовлетворяла, но еще никогда мне не хотелось потрогать себя, как в этот раз.
Не жду приглашения, касаюсь кончиком языка головки, обвожу по кругу и снова член в рот беру. Сразу и глубоко. Работаю головой энергично, пока не чувствую внутри пульсацию. Хочу уже отстраниться, но Андрей держит мою голову, пока горло не заполняет сладковато-солоноватая субстанция.
— Глотай, все глотай. Блядь. — Он отталкивает меня, словно я грязная. Снимает пиджак и мне кидает. — Ладно. Прикрой срам.
— Ладно? Что это значит?
— Это значит, что я возьму тебя в любовницы. Буду помогать, пока не обустроишься и пока отец не найдет другую игрушку. Временно, в общем.
Это ведь должно быть хорошо? Именно этого я и хотела. Только почему так стыдно? Почему я буквально захлебываюсь чувством вины за этот минет. Словно теперь окончательно позволила думать о себе плохо. Словно был другой путь. А я стала грязной. Окончательно доказала себе, ему и вселенной, что просто продажная девка, которая предпочла смерти участь шлюхи.
Машина трогается, а я только сильнее кутаюсь в пиджак, который буквально пропитан приятным цитрусовым ароматом Андрея. И все бы ничего, только тот факт, что он красивый, больше не помогает. Словно я вот так могла с любым, кто вышел внешностью. И, скорее всего, Андрей думает так же.
Мы доезжаем до города за сорок минут, за которые ментально я уже несколько раз захлебнулась чувством вины и стыда. Город предстает передо мной ночными огнями, буквально сшибает с ног объемностью и количеством людей.
— А как этот город называется? — спрашиваю я. Тут же получаю острый взгляд, очевидно дающий понять, как его бесит моя необразованность.
— Это Москва — столица России. Будешь жить в квартире. Я сейчас оставлю тебя там, потому что мне нужно ехать.
— Куда?
Он не отвечает, но на светофоре разворачивается ко мне и хмурит брови, перед тем как сказать:
— Никаких вопросов. У тебя одна задача — удовлетворять меня, когда я приду к тебе. Быть готовой всегда. Все остальное время ты занимаешься своими делами, я своими. Понятно?
— Понятно.
Он отворачивается, а я губы поджимаю. Все-таки резиновая кукла обошлась бы ему дешевле.