Но возражение у меня другое было, и я снова попытался его
остановить.
— Владимир Степаныч, так там может и не быть никого, раз они по
раннему заезду не в курсах, — заметил я.
— Тю... а где им еще быть, — ответил тренер, правда, не так
уверенно, как поначалу. — Короче, прямо сейчас и проверим, чего на
кофейной гуще гадать, как бабы.
И принялся брюки закатывать, заголяя жилистые лодыжки. Явно сам
собрался лезть. Пенсионером Степаныча звать язык не поворачивался,
а всё же он излишне борз и самонадеян для своего возраста.
— Уверены, что полезете? Может, я или Танк...
— Без сопливых разберусь. Подсаживай, говорю! — перебил
Степаныч. — Хватит сиськи мять.
Мы с Танком переглянулись, ну и пошли тренера подсаживать, раз
ему акробатические способности было невтерпеж показать. Хозяин —
барин, как говорится.
Степаныч весил от силы килограмм шестьдесят пять, плюс-минус,
поэтому мы как пушинку взметнули его вверх. Он кое-как закрепился
на верху забора, уселся, припав к нему грудью, и закряхтел. Я
видел, что чуть-чуть и сорвется — придется нам с Танком его ловить.
Мы-то поймаем, главное, чтобы на другую сторону не выпал. Мы,
оставшиеся внизу, переглянулись, но говорить я ничего не стал,
зная, как тренер нервно реагирует на любые сомнения в его
физических кондициях. Наконец, покряхтев и от напряжения прикусывая
язык, Степаныч-таки сумел собраться и лихо перекинулся на ту
сторону забора. Повис на руках, спрыгнул. Раздался глухой хлопок —
и повисла тишина.
Мы с Танком снова переглянулись, еще не хватало, чтобы тренер
убился на фиг. Но вот нет, через несколько секунд из-за ворот
послышались фирменное «ешкиматрешки», звуки копошения и скрежет.
Следом ворота, важно скрипя, медленно отворились. В проеме стоял
счастливый Степаныч.
— Делов-то, там всего лишь засов, — признался он. — Заходим.
Зашли, огляделись. Внутрь вела дорожка из гравия, подводя к
россыпи одноэтажных домиков, стоящих вместо фундамента на железных
трубах.
— Избушки на курьих ножках, — повеселев, прокомментировал Танк,
тоже домики заприметив.
По левую и правую сторону от нас, а следовательно и дороги,
росли деревья. Воздух, кстати, был действительно шикарный в этих
местах, место для сборов Степаныч подобрал абсолютно верно. Дышать
хотелось полной грудью.
— Избушка, блин. Ворота закрой, или ты в лифте родился?