Трель повторилась. Куратор словно знала, что госпожа Дарра дома.
Впрочем, наверняка она тоже смотрела новости. Значит, игнорировать
не получится. Пришлось дать команду включить программу. Без
камеры.
- Добрый день, госпожа Дарра!
На экране появилась темноволосая немолодая женщина. Строгий
костюм темных тонов, тонкие губы сжаты в одну линию.
- К сожалению, я не с хорошими новостями. Вас завтра приглашает
директор школы. И речь пойдет, скорее всего, об отчислении вашей
дочери.
- К-как?.. - не будь она опьяевшей и усталой, Эмбер нашла бы
слова, способные прояснить ситуацию, но сейчас преимущество было на
стороне звонившей. Куратор поняла это и начала заранее
подготовленную речь:
- Госпожа Дарра, Я понимаю, что Алекс - подросток. Но это не
оправдывает ее поведение: дерзкие ответы учителям, провокации
одноклассников, азартные игры…
- Что?
- Карты.
- На деньги? - Эмбер прикрыла глаза.
- Нет, на желание, но вы же понимаете, репутация учебного
заведения…
- Да, конечно. Знаете, мне кажется, она просто не смирилась с
потерей…
Куратор строго посмотрела поверх очков в темной оправе:
- Простите, но бабушка Алексии умерла год назад. И она не
единственный родственник! У девочки есть вы! Из уважения к вам,
госпожа Дарра, мы долго закрывали глаза. Но то, как ваша дочь ведет
себя в школе, переходит все границы… К тому же эти волосы, прямое
нарушение нашего устава.
- Какие волосы? - пробормотала Эмбер. Лицо женщины на экране
стало еще строже. А губы превратились в одну тонкую линию:
- Госпожа Дарра, когда вы в последний раз видели свою дочь? В в
курсе, что с ней происходит?
Эмбер скрежетнула зубами.
- Извините, у меня срочный вызов, - она щелкнула по панели,
сворачивая экран и резко окликнула:
- Алекс!
Понятно, ей никто не ответил. Только домработница затихла и,
казалось, вообще перестала дышать. Эмбер кинула на нее грозный
взгляд, увидела молитвенно сложенные руки. Поняла, что, если сейчас
услышит тихое в исполнении госпожи Львофф: «Пожалуйста! Она же
ребенок!..» - то начнет убивать, она стремительно вышла из
кухни.
Рывком открыла дверь в комнату дочери, не обращая внимания на
табличку – «Не входить! Не хочу никого видеть!» и проговорила, из
последних сил сдерживаясь, чтобы сразу не сорваться на крик:
- Как прикажешь понимать звонок из школы?
Дочь как сидела спиной, так и продолжила. Не отреагировав вообще
никак. Только сейчас Эмбер заметила, что волосы дочери выкрашены в
розовый цвет. Ярко-розовый, словно жвачка, прилипшая к ботинку во
время прогулки в парке. Почему-то воспоминания о жвачке разозлили.
Подлетев к Алекс, женщина сорвала наушники, невольно дернув
ядовито-розовую прядь, зацепившуюся за провод.