Ярослав, не убирая руки с моей талии,
поднял мое лицо за подбородок, провел большим пальцем по нижней
губе и посмотрел в глаза. Боюсь представить, какая я сейчас
зареванная «красавица».
- Ариадна, вы кому-нибудь это
рассказывали? Кто-нибудь вас после этого видения видел?
Ответить не могла, только замотала
головой, показывая, что никому ничего не говорила.
- Готов взять вас с собой. С одним
условием…
Я насторожилась и застыла с платком в
руке.
- Вы будете сидеть служебной машине
вместе с Василием Васильевичем. Из нее ни ногой.
Теперь замотала головой как
болванчик, но на это раз с согласием.
- Успокойтесь, приведите себя в
порядок, и ждите в приемной.
Меня отпустили и сразу стало как-то
незащищено, одиноко и холодно. В голове все еще был легкий бедлам,
но осознание того, что меня не оставляют в управлении, а берут с
собой…
Правильно! Так надо! Я должна быть
там!
Не знаю почему, но должна…
***
Мягкие рыжие волосы как будто сами
проникали сквозь пальцы. В районе сердца слышались громкие всхлипы.
Успокаивать девушек в слезах Ярослава Вяземского никогда не учили.
Тем более, когда так: с болью, надрывом, искренне. Стоя в кабинете
и обнимая трясущиеся плечи девушки, Ярослав понял, что попытка
держать ее подальше от происходящих событий если уже и не
провалилась полностью, то помахивает флажками как отходящий в
плавание корабль.
Объяснить ей все подробно он не мог.
Риск, время.
Операция пока не вышла в активную
фазу. Готовится можно долго и тщательно, но взятие наемного убийцы
должно быть молниеносным. Тем более, что он подозревал, на кого он
может выйти, раскручивая путь до заказчика.
Судя по организации покушения, выбора
оружия, места, учитывая видение Ариадны, на «охоту», то есть на
выполнение заказа, вышел широко известный в узких кругах, наемник
по кличке Нифлер. Нифлер – любитель проживать за границей, а
работать там, где больше заплатят. Известен редким хладнокровием,
виртуозной подготовкой и особыми отношениями с заказчиком.
Нифлер работает с ограниченным
количеством посредников и предпочитает общаться с заказчиками
напрямую, чтобы у тех потом не было соблазна избавится от
исполнителя. Как он при личном общении добивается того, что
заказчики предпочитают забыть о его существовании и ни в коем
случае не переходить ему дорогу в дальнейшем, Вяземский не
знал.