Я тихой мышкой сидела в служебном
транспорте. Разговаривать не хотелось. Думать не хотелось. Всей
душой я сейчас была там, на огороженной площадке с красной лентой
перед входом в здание.
Слышно, как жандармов выстраивают
цепью, чтобы зеваки с улицы не пересекли границу. Слышно гул толпы.
Кто-то пробирается вперед, кто-то ругается, какие-то зазывалы
торгуют лимонадом и булками с переносных лотков. Все как
обычно.
Пошел отчет. Без одной минуты час.
Сейчас в зоне видимости должен появится Ярослав. Сказать небольшую
речь, перерезать ленточку и под аплодисменты (или другую реакцию
толпы) – уйти.
Ждем.
Секунды тянуться. В смысл речи даже
не вслушиваюсь. Ждем.
Сижу так, чтобы через открытую дверь
было видно хоть что-то, хоть краем.
Ждем.
Шум. Забегали люди.
НЕЕЕЕЕЕТ!
Рука с ящеркой горела, как будто я
засунула ее в кипяток, а в груди ворочался, ломая ребра, огромный
ком энергии.
Больно-то как…
В глазах темнеет…
***
Четыре часа дня. День
торжественного открытия. Рабочий кабинет наследника Антарийской
империи Александра Павловича.
Сил и желания ехать в Управление пока
не было. Да и появляться там сегодня раньше необходимого граф
Вяземский не планировал.
Пальто с пиджаком валялись на стуле,
а не висели на вешалке. Белая рубашка выглядела помятой, как будто
граф в ней где-то пробирался, хорошо хоть не полз. Его нынешний вид
выглядел, возможно, неподобающе, если не знать, что три часа назад
в графа стреляли, используя новейшие разработки специализированной
военной лаборатории. Сейчас в лаборатории происходила выемка
документов и допрос сотрудников. Террористами при покушении был
использован опытный образец. И теперь глава контрразведки граф
Орлов подключил все ресурсы, чтобы понять как и что именно еще
ушло. А главное – куда еще оно ушло.
- Орлов рвет и мечет. Я ему в
подчинение еще половину своей охраны отдал.
- Ваше высочество, - легкое осуждение
в голосе Вяземского было не скрыть.
- Ярый, я сейчас от отца ни на шаг,
охраны хватит. А моим – лишняя тренировка, пусть не расслабляются.
А Орлову нужны дополнительные люди, хотя бы в ближайшие трое суток.
К тому же что мне беспокоиться? Такое впечатление, что покушения
все идут на тебя, про меня все забыли. И жалеть об этом я не
собираюсь. Вина будешь?
- Мне бы что покрепче…
- Я бы тоже захотел чего покрепче…
Давай отпразднуем твое очередное день рождение… Везучий ты, Ярый, -
сказал Александр Павлович, наливая в пузатые бокалы напиток темного
цвета. – Я ведь правильно понял, что этот опытный,
экспериментальный, мать его, образец должен был твою усиленную
защиту пробить?