Из-за отсутствия туфель и
соответственно каблуков рядом с шефом я казалась маленькой. По
плечо или чуть выше. А наследник выше шефа…
- Наконец-то я вижу графа Вяземского
со спутницей. Как зовут вас, милая девушка?
- Ариадна, ваше высочество.
Реверанс и взгляд в пол. Я и так до
этого взглядом практически от пяток до макушки будущего императора
добежала, осматривая его на предмет повреждений. Преподаватель по
этикету упала бы в обморок…
- И все?
- Милая девушка – из рода Бельских.
Графиня.
Ярослав Александрович решил
поддержать молчащую меня. Потрясённая всей этой ситуацией, находясь
так близко к наследнику престола, я только сейчас начала
осознавать, насколько мой шеф близок к руководству империи. То как
он держался: свободно, без подхалимажа и даже… Дружески! Вот это
слово!
- Оу, я думал из этого рода по прямой
линии наследования уже никого нет.
- Есть я.
- Ярослав Александрович
проинформировал меня о вашей помощи в расследовании. Благодаря вам
сегодня пострадало намного меньше людей, чем могло бы.
- Спасибо, ваше высочество.
Тут я решилась поднять глаза. И пусть
взгляд остановился где-то в районе груди с мимолетными пробежками
до лица Александра Павловича, но все же это было намного смелее,
чем изучать носки его ботинок, на один из которых прилип небольшой
осколок битого стекла.
- Разрешите поцеловать вашу руку в
благодарность за все то, что вы сделали сегодня и делаете каждый
день на благо империи?
Твою мать, я не хочу, не хочу, не
хочу! Наследнику не отказывают в такой малости! Это же обычная
вежливость! Ну почему у меня сегодня такие перчатки! Мне не нужны
тайны императорского двора и наследника! Ну прямо от слова
совсем.
Как в тумане протягиваю руку. Внутри
все сжалось от ожидания больших, прямо-таки императорских
неприятностей.
Не уверена, что я хочу, чтобы в
прошлом, настоящем или будущем наши судьбы пересекались! Дико
страшно, от того, что может выплыть при прикосновении. А особенно
от того, что наследник может знать, что я знаю что-то, не
предназначенное к распространению.
Ничего нет! Фухх, свобода!
***
Когда граф Вяземский зашел в
музыкальную гостиную и убедился, что с девушкой все в порядке, в
груди сам ослаб и распустился какой-то огромный тугой узел, который
казалось мешал дышать. Правда, его наличие Ярослав Александрович
смог ощутить только после того, как от него не осталось и следа.
Для него самого оказалось открытием, что он волнуется за эту
храбрую девочку, которая сегодня очень помогла.