Твою дивизию!
Ежика в лес!
Дочь кротко кивает, да, да, конечно. Но за такое хорошее
поведение давай его угостим. Пожалуйста.
Зависаю. Чем??
Елизавета говорит: кормом Мони. Моне я завтра
компенсирую.
И что вы думаете? Сначала я иду наверх. Да, за пакетиком корма.
Потом обувается в кроссовки, возвращается во двор. Не одну же
девчонку отпускать по темноте... Потом на лесной тропинке мы топаем
к месту поимки ежика. Его же надо высадить там, откуда изъяли... О,
Боже.
Елизавета положила в стороне от тропинки рагу из пакетика. Прямо
на траву. (Мы не мусорим. Пустой пакетик убрали в карман плаща.)
Дочь выпустила ежика. Верней аккуратно поставила у корма. Зверек
чихнул/хрюкнул/всхрапнул и соблаговолил приняться за еду.
Мы посмотрели немного (самое начало трапезы) и пошли домой.
Дочь рассказывала про Вольта, сложности с его лечением. Дурные
соловьи орали на пять голосов, перебивая нас.
Вдалеке шумно жрал ежик.
ЗЫ: знаю, что ежики разносчики инфекций. Долго поливала
Елизавете лапы горячей водой из ковшика (отключена пока, на плите
греем). Заставила мыть руки хозяйственным мылом. Нудила над ней про
безответственность. Про заразу. А толку то?
Дочь улыбалась. Глаза у нее горели как два фонаря.
Кого поймает в следующий раз?
…
Мои друзья в курсе, что я та еще трусишка.
Особенно сильно боюсь темноты, высоты, летать на самолетах,
лечить зубы, трясусь в ужасе при виде пауков и… злых собак всех
пород и размеров. Иррациональное дело – паника накрывает. Тело
холодеет, липкий пот, соображалка отказывает наглухо.
Уф.
Дочь и сестра мои напротив, девушки храбрые. Порой до
безбашенности. Но грустные истории в след раз.
Сегодня вспомню, как пыталась буквально влезть на руки к
Елизавете. От ужаса и за поддержкой. А было ей тогда лет шесть. В
первый класс еще не ходило мое сокровище.
Итак. Отправились мы к остеопату, крутейшей тетке на прием. В
первый раз, поэтому ищем клинику (с моим–то топографическим
кретинизмом) долго, блуждаем вокруг строек и гаражей. Дело
происходит больше десяти лет назад. Навигатора в телефоне нет.
Настроение на нуле. Вот-вот к врачу опоздаем. А там запись. Приема
ждали почти месяц.
Поздняя осень. Темнеет рано. Мы под робким светом качающегося
фонаря проходим мимо какой-то сторожки.
И тут я слышу глухое, утробное рычание. Фсе. Ноги у меня
подкашиваются, в животе ледяной комок. Медленно поворачиваюсь на
этот душераздирающий звук.