Шоколадное настроение - страница 73

Шрифт
Интервал


У него все в жизни тоже с зонта началось. С черного красавца марки «Три кита».

Дело было почти сорок лет назад. Сан Саныч тогда звался Саней, верней – Саньком. Учился в пятом классе. Ну как учился – переползал с трудом, без желания. В четвертом даже оставался на второй год.

Дома было не очень хорошо. Верней хреново. Папа, когда пил – распускал руки. Лупцевал до полусмерти без всякого повода трех сыновей. А их маме меньше, но тоже доставалось. Хотя и не каждый раз.

В школе тоже дела шли не сахарно. Санька копил вредность, много дрался, злился. На учет в детскую комнату милиции попал из-за своих стычек. Стал числиться официальным хулиганом.

Осень выдалась не просто дождливая – ливневая. Зонта у Саньки не было никакого. А у некоторых старшеклассников появились классные черные с кнопкой. Нажал – с щелчком расправляется блестящий глянцевый круг. Счастливчики с зонтами «Три кита» задирали перед остальными – обыкновенными людьми носы.

Однажды в электричке Санька рядом с собой увидел вожделенный зонт. Мужик положил его на сиденье и увлеченно читал газету. У мальчика руки тянулись – взять, потрогать, подержать. Он даже подумывал, не схватить ли и дать деру, когда поезд остановится. Его – ловкого, верткого, так просто не догнать. Внешность у Саньки обыкновенная. Одежда тоже. Никаких особых примет. Ветка электрички не его. На этой он случайно. То есть через день-два или неделю этому же мужику не попадется на глаза. Ну?

До дверей всего три шага… Словом, Санька мялся и лелеял воровские, даже грабительские мыслишки. А незнакомец уткнулся в газету и вроде ничего не замечал.

Решившись, мальчик напружинился. Даже дышать перестал.

И тут в проходе между сиденьями, охнув, повалилась на пол женщина. Довольно грузная, не молодая, но симпатичная. Чем-то она напоминала Санькину маму. Застучала ногами, замычала и замерла. Как труп. Глаза закрыты, лицо белое в синеву.

Мужик, зонт которого Санька уже считал почти своим – мгновенно оказался рядом с упавшей. Руки его двигались без суеты, но быстро. Приподнял веко. Проверил пульс.

Вокруг ахали и причитали. Кто-то полез к мужику с вопросами. Тот не отзывался, был занят. Потом неожиданно обратился к Саньке: какая следующая станция? Уже Москва? Хорошо.

Секунду-другую они смотрели друг на друга. Саньке показалось, что его приподняли, взвесили. И все-все-все про него поняли, даже такое стыдное, что впору сквозь пол вагона на шпалы провалиться.