— Если цела шлюзовая камера, там должно быть оружие.
По пуле нам с тобой хватит.
— Это-то всегда успеется, — буркнул Андрей
и подумал, что никогда так не поступит. Иначе сразу
направил бы катер вниз, а не пытался
до последнего вывести его на посадку. Нет, он будет
до последнего цепляться за жизнь, даже зная, что обречён.
Такой уж характер. — Не надо спешить.
— Ты выглядывал наружу, — Рашель
не спрашивала, и Андрей ощутил себя последней
сволочью.
— Да, — признался он.
— Что там?
Он облегчённо вздохнул, понимая, что оправдываться
не придётся.
— Там... — пилот запнулся, вспомнив красный огонёк.
— Пустошь и фиолетовый кустарник, насколько хватает
глаз.
— На Клэр не должно быть жизни, — тихо
сказала Рашель.
— Но она есть. Когда в звёздном справочнике
обновлялась статья про спутники Финна?
— Дата не указана, но давно. Система Проциона
почти не исследовалась, когда стало ясно, что пригодных для
колонизации планет здесь нет.
— Нет? А мы тогда где сейчас? Откуда здесь
кислород и растения?
— Я бортинженер, а не астрофизик, —
ординатор откинула со лба прядь волос.
— Не знаю.
Несколько минут они молчали. Рашель, казалось, спала,
а Андрей размышлял, сказать ли ей о красном
огоньке или нет. Он не сомневался, что огонёк — дело
рук разумных существ: слишком ровный и чёткий, никакой пожар
так выглядеть не может, даже если тут есть чему гореть. Маяк
для визуальной навигации — вот что это такое. Осталось только
понять, зачем он там нужен. И кто им руководит.
— Я видел ещё кое-что, — наконец проговорил
Андрей.
— Кое-что? — Рашель открыла глаза.
— Да. Очень далеко. Красный сигнальный огонь, что-то вроде
маяка.
— Вот как... — она вздохнула и задумалась.
— Там, наверное, можно найти помощь.
— Да. И завтра мы туда выдвинемся.
— Мы?
— А ты хочешь остаться здесь?
Рашель покачала головой.
— Без воды нам туда не дойти.
— На камбузе уцелел бак с оперативным запасом.
На несколько дней хватит.
— На несколько дней для тебя одного, — уточнила
она. — А со мной тебе придётся идти очень долго.
Вероятность...
— Так! — рассвирепел Андрей. — Никаких
вероятностей!
— В тебе говорят эмоции, — вздохнула ординатор.
— Успокойся и послушай голос разума.
— Я не пойду один!
— Пойдёшь. Вероятность моей смерти при текущих
условиях — единица. Твоей — тоже единица, если
мы отправимся вместе, и почти девять десятых — если
пойдёшь один. Выбор очевиден.