Впрочем, в окопах не привыкать питаться
всякой дрянью, поэтому я не ропщу, а послушно открываю рот, чтобы
принять очередную порцию пищи. Только компот заставляет меня
примириться с этим обедом. Он одновременно сладок и кисловат, точно
такой же когда-то варила мама. Моя настоящая мама, которая осталась
где-то там, где старлей Лёха Шейнин пал смертью храбрых. Или пропал
без вести… Даже не знаю, какую бумагу ей прислали.
- Николя… Тебя плохо? – тревожится
Соня.
Поджимаю губы и отрицательно машу
головой. Никому, даже Соне, совсем не обязательно знать, какие
кошки скребут сейчас у меня на душе.
- Ты меня обманываешь, Коля! – тоном
учительницы произносит берегиня. – Я же вижу: с тобой что-то не
так! Неприятные воспоминания? Я права?
- Я в п-п-полном п-порядке!
- Не надо, - просит она.
На её лице печаль.
- Знаешь, иногда мне кажется, что ты –
совсем не тот Коля, которого я знала с детства. Ты словно другой
человек!
- В-война…
- Конечно, война меняет людей. Но ты
изменился до неузнаваемости! – Она вытирает мои губы мокрым
полотенцем, снова целует и опять, увы, в щёку. – Тебе надо
поспать.
Я не спорю, послушно поворачиваюсь на
правый бок и закрываю глаза.
Доктор говорит, что завтра у меня будет
много гостей. Кто-то из них обязательно скажет, что с моим
эскадроном.
Режим в госпитале соблюдается
безукоризненно. После завтрака меня будят, чтобы поставить пару
уколов. Замечаю, что колет меня в мягкое место не медсестра, а Соня
– девушка словно прописалась в больничке. Дальше сон, обед, опять
сон, полдник, посещение Сергея Ивановича, ужин и сон, но уже до
утра.
Несмотря на однообразность и скучность,
время пролетает незаметно.
На следующий день я чувствую, что мне
намного лучше: ещё не бодрый огурчик, но уже вполне себе
корнишон.
А вот и обещанные гости.
- Николай Михалыч! – Николов садится на
некрашеный грубый табурет. – Рад видеть вас в добром здравии!
На широкие плечи контрразведчика накинут
свежий белый халат.
- З-з-з…
- Не напрягайтесь! – успокаивает он. – Я
в курсе о вашей маленькой проблеме. Ничего страшного, тем более
говорить в основном буду я.
Благодарно опускаю подбородок. Люблю
понятливых людей.
Контрразведчик кладёт на прикроватную
тумбочку небольшой свёрток.
- Это вам гостинцы… От меня и не
только.
- С-спасибо!
Он усмехается.
Я внимательно смотрю на него, ожидая
вестей.