Бойцы десантировались и тут же бросились в ближайшие укрытия за
постройки бани и сарая. Дед мог выжить и схватиться за ружьё. Мало
ли…
-- Данилыч и Олег, проверьте постройки, -- сказал Ярослав. –
Антон, за мной. Обойдём дом, посмотрим в разлом…
Первым делом Данилыч и Олег заглянули в баню. Внутри было темно
сыро и пахло плесенью. Затем они направились к сараю, из которого к
дому и тянулся по снегу кровавый след.
Ярослав и Антон заглянули в разлом издалека, чтобы иметь
возможность вовремя сбежать к фургончику. Но в доме никого не
увидели. На кухне постепенно занимался пожар. Как бы к месту не
направили пожарную бригаду раньше времени…
Олег распахнул дверь в сарай, а Данилыч резко и рывком заглянул
за угол в темноту. И скрылся внутри. Олег тоже прошёл следом.
-- Здесь они держат трупы… -- сказал Данилыч.
В дальнем углу лежало несколько окровавленных тел. На дощатом
полу рядом с ними виднелись засохшие лужицы крови – свидетельство
того, что раньше здесь лежало ещё больше трупов.
-- Здесь холодно. Чтоб не сгнили, -- пояснил Данилыч.
-- Что это?.. – спросил Олег, увидевший в другом углу кучу
проводов и железяк, собранных в нечто куполообразное. Данилыч
присмотрелся к штуковине.
-- Хрен его знает, -- ответил он и направился к выходу. – Идём.
Потом разберёмся.
-- Как там? – спросил Ярослав.
-- Чисто, -- ответил Данилыч.
-- Тогда вперёд! Вы туда. А мы войдём с пролома…
Данилыч и Олег совершили короткую перебежку к домику и заняли
позиции у входной двери.
Ярослав и Антон кинули в пролом гранату, дождались взрыва и
забежали в избу.
Данилыч заглянул в дверь. Пусто.
Вдруг Олег услышал, как из-за угла дома доносится кряхтение.
-- За углом… -- шепнул он Данилычу. Тот кивнул, подтверждая, что
тоже слышит, и направился к углу, жестом наказав держать на
контроле дверь. Данилыч подобрался к углу, присел, аккуратно
заглянул... И бросился вперёд.
-- В доме пусто! – послышался изнутри голос Ярослава.
-- Зато за домом густо! – сказал Данилыч. – Вяжу старикана!
Живой!
Вскоре Данилыч вытянул старика обратно за угол и положил в снег.
Ярослав и Антон вышли из дома. Старик кряхтел. Глаза его отражали
какую-то совсем уж вселенскую тоску. Лицо у деда было очень худое.
Тело хилое, истощённое. Шуба висела на нём, как на вешалке.
Кажется, старик в последнее время ел очень плохо. Хотя в сарае мяса
было в избытке…