- Надеюсь, ты вознесёшься! - прошипел семьдесят третий,
поднимаясь на ноги.
Он со злостью в глазах посмотрел в сторону возвышающегося на
полголовы над ним дагорианина, и ему в который раз отчаянно
захотелось врезать со всей силы в эту нахальную морду, сломать
несколько роговых шипов на надбровных дугах, которых у него самого
не было. Однако он прекрасно знал, что за этим последует, он был
слабее, а значит, ему опять придётся врать наставникам о том, что
он упал по неосторожности. Нет, он не доставит этому негодяю такого
удовольствия. Оскалившись, семьдесят третий не сказал ни слова и
молча направился к своей кровати, стоящей в самом дальнем углу.
- Иди, иди, уродец, поспи последний день как следует, потом,
кроме барагосов, ничего не увидишь, - раздалось ему вслед.
Невесёлое настроение было окончательно испорчено, парень добрёл
до своей кровати и аккуратно лёг на неё, чтобы не будить
сверстников. Он уставился в тёмный потолок общей комнаты
казарменного типа, рассчитанной на двадцать воспитанников, а затем
попытался унять участившееся сердцебиение и вспыхнувшую в нём
ярость. Причём злился он больше на себя, чем на этого наглого
урода. Он в очередной раз смолчал, стерпел, а ему это так надоело,
но деваться было некуда. У Церкви Вознесения были свои собственные
методы борьбы с инакомыслящими. Об этом семьдесят третий узнал не
так давно от одного из тех, кто пережил подобное. Ему не стали
рассказывать слишком много, но он был достаточно умным пареньком,
чтобы понять главное - попадать туда явно не стоило.
Попытавшись успокоиться, семьдесят третий начал читать заученную
на многократных тренировках мантру очищения разума, постепенно
вводя себя в расслабленное состояние. Пожалуй, это единственное,
что позволяло ему в такие моменты обуздать собственные агрессивные
порывы. Сердце медленно успокаивалось, желание выгрызть кусок горла
у двадцать четвертого отходило на задний план, и глаза начали
медленно закрываться. Постепенно звуки от спящих по соседству
соплеменников из одной с ним кладки отдалились на задний план, и
парень провалился в глубокий сон. Последний сон в стенах
интерната.
Борт корабля «Пламя Дагора»
- Шир, может быть, его нужно засунуть в медкапсулу? - спросил
Румб, напряженно рассматривая спину товарища.
- Это старье нам ничем не поможет, а его показатели относительно
стабильны, - отмахнулся погруженный в изучение отчета
сибурианец.