Дозвонилась Олесе, договорилась, что она выйдет на работу завтра
и послезавтра. Девушка она ответственная. Откроет и закроет салон,
все посчитает и закажет, если надо. Позвонила бухгалтеру, сказала,
что продаю салон и буду закрывать ИП. Велела подготовить все
документы. Напросилась к Юле на встречу и, сидя перед ней в
кабинете, чётко и понятно выложила все, чего хочу.
— Да, конечно. Это возможно, — кивнула Юля деловито. —
Генеральная доверенность распространяется на продажу вашего
имущества без вашего присутствия. Но, естественно, после суда с
мужем, вы же понимаете?
— Да, Юлия, я знаю, но есть вариант договориться с застройщиком
и продать «Чародейку» с согласия Андрея, выплатить ему половину
денег за ремонт и оборудование, а основную сумму получить как
дарственную. Я точно не знаю, что придумал Мелихов, но у него есть
план.
— Вы хотите, чтобы я обсудила с ним этот план и оценила правовые
риски?
— Именно. Я не хочу с ним видеться и в городе не хочу
оставаться.
— Да, мне тоже очень жаль «Чародейку», — по-своему трактовала
мои душевные страдания Юля, — это был самый лучший салон в нашем
городе. Конечно, мастера не потеряются, но атмосфера… Или вы просто
переедете в другое место?
Глаза ухоженной руками моих мастеров женщины сверкнули надеждой,
и я не смогла её разочаровать.
— Вполне вероятно, Юль, вполне. Мне просто нужно хотя бы пару
дней подумать в тишине и одиночестве.
— Я вас поняла, Таня, подготовлю договор и скину вам почитать.
Если все устроит — подпишите. Я правильно понимаю, что о согласии
на сделку Мелихову сообщить нужно уже сегодня?
— Совершенно верно. До вечера я в городе, а потом уеду. Но буду
на связи.
— Договорились, примусь за работу незамедлительно и постараюсь
договор подготовить до вашего отъезда.
Я ушла вполне довольная результатом. На меня вообще после
разговора с Алей напал какой-то агрессивный невроз, и
воспользоваться я им решила для поездки к бабушке. Разговор с ней
мне виделся гораздо неприятнее и страшнее, чем разговоры со всеми
остальными, включая Вита.
Хотя нет. Если доведется говорить с Витом, это будет тоже
испытание не из простых.
Егор потащил меня с собой обедать и теперь за тарелкой борща
выкладывал добытую информацию:
— Любовницу зовут Алина Румянцева, двадцать три года. Верников в
глобальной перспективе ей никуда не упёрся.