Едва Снежа, заплела слабую косу, как в комнате появились женщины. Тулона оттерли в сторону, но выставить прочь даже не пытались. Пока повитуха осматривала роженицу, остальные быстро накрыли на письменном столе легкий перекус, наставили кувшинов с морсом, молоком и медовым взваром. Иврен смотрел на это с большим удивлением, однако его пригласили к столу, сунули в руки тарелку с мясом, напиток и посоветовали:
- Ешь, папаша, первые роды дело долгое!
Снежана тоже села рядом, прижалась к его плечу, и он покормил жену со своей тарелки. Потом повитуха сказала ему водить роженицу по комнате, и отвлекать разговорами. Гвардеец вспомнил все дворцовые анекдоты – от относительно приличных, до похабных казарменных. Спел жене и будущему сыну парочку бравурных маршей. Выпил полжбана медовой воды, отчаянно пытаясь взять себя в руки. Его просто в дрожь кидало от безмолвных стонов любимой. Тулон готов был уже упасть на пол и закрыть голову руками, когда повитуха объявила:
- Пора! Клади-ка жену сюда! – и показала на странное приспособление в углу комнаты.
В критической ситуации капитан сжал зубы и слушал крепкую сморщенную старуху, как командира.
- Так, отлично, уже идет. Встань у головы и за руки держи. Можете миловаться, главное, чтобы она делала все, что я говорю!
Десяток минут бодрых команд повитухи, напряженного дрожания каждого нерва и наконец слова:
- Есть! – звонкий шлепок по попе и пронзительный писк, возвестивший миру рождение… девочки!
Женщины, держащие на подхвате, кто пеленку, кто кувшин с водой заахали:
— Вот папаша, ювелир!
- Ах, какая красавица!
- Ну девочки, нашего полку прибыло!
Тулон пошатнулся, не веря. Девочка! Такая хрупкая, красная, грозно молотящая кулачками нагретый большим количеством людей воздух! Полными слез глазами он заглянул в утомленные, обведенные усталыми тенями глаза жены и нежно поцеловал ее потрескавшиеся губы:
- Спасибо! Родная!
- Ну-ну! – заворчала повитуха, - еще немного надо потрудиться! – она как-то ловко нажала на живот, изгоняя изнутри поток горячей крови и детское место. Потом озадаченно нажала на тело еще раз и охнула: - папаша, держи жену! Сейчас еще рожать будем!
Малышку тотчас унесли на кровать – обтирать, пеленать, тискать, а Тулон снова обнял Снежану, прося ее потерпеть еще чуть-чуть.
- Ты моя радость, мое счастье, - шептал он, собирая губами бисеринки пота с ее лба, - сейчас, еще немножечко и отдохнешь!