— Погоди, дай-ка сюда. — Русанов взял скакалку и чуть
отрегулировал длину, завязав узелок на одной ручке. — На, теперь
попробуй.
Теперь, правда, стало лучше, но Виктор прыгал, топая как слон,
приземлялся с таким грохотом, что, наверное, было слышно на
улице.
— Ты сейчас мне пол проломишь, прыгай мягче. Постой, дай мне. —
Русанов забрал у Виктора скакалку, снял пиджак, повесил его на
крючок на стене, снял с ног ботинки. Без пиджака, оставшись в
облегающей футболке, он был как грузный комок мышц.
— Смотри, как надо, — сказал он и начал скакать.
Виктор не смог скрыть удивление, как этот тяжёлый, на вид
неуклюжий мужик легко прыгал. Это было настолько удивительно и
необычно, как будто он не имел веса: легко пританцовывая, прыгал на
одной ноге, на другой, на двух. Он приземлялся абсолютно бесшумно,
скакалка совершала обороты вокруг тела со свистом, а Русанов
спокойно прыгал, как пружинка, грациозно танцуя какой-то свой
собственный танец. Иногда он подпрыгивал повыше и успевал
прокрутить скакалку два раза. Попрыгав так минут пять, он
остановился и протянул скакалку.
— Иди и тренируйся. Возвращайся, когда сможешь пропрыгать тысячу
раз без остановки.
— Тысячу? — округлил глаза Виктор.
— Да, тысячу, это не так сложно, как ты думаешь. Также я хочу,
чтобы ты каждый день подтягивался на турнике по сто раз, отжимался
от пола по двести и приседал по триста. Всё понятно? Потом приходи,
будем заниматься.
Виктор шёл домой, держа в руке скакалку. Было радостно от того,
что задание не казалось таким уж сложным, ни с кем не надо было
драться. Но тысячу раз. Это же очень много.
Начать решил сразу. На пути в школу он не раз ходил через
лесопарк, видел там скрытые от постороннего глаза полянки.
Почему-то не хотелось, чтобы другие видели, как он целыми днями
прыгает. Да бред какой-то. Что он за тренер вообще, не мог показать
пару своих коронных ударов? Виктор бы выучил их и, возможно,
справился бы с Сиплым. Но внутренний голос ему тут же отвечал:
— Ага, справиться с Сиплым, ну ты и наивняшка! Да он после
первого удара тебя так отмудохает, что потом ещё хуже будет.
И тогда вся эта затея со скакалкой казалась ему ещё большим
бредом, чем вначале.
Отжиматься было нетрудно: сначала у него получилось отжаться
двадцать, потом пару раз по пятнадцать; затем стало тяжелее, и он
делал подходы по десять раз, а когда счёт подходил к двум сотням,
уже отжимался по пять и даже по три раза. В общем, справился.
Присел триста — тоже довольно легко, а вот с подтягиванием была
проблема. Виктор пошёл в школьный спортзал. Благо дверь там всегда
была открыта. К счастью, там никого не было. Подтянулся пять раз, а
когда подошёл сделать второй подход, не смог уже подтянуться ни
разу. Руки были как ватные.