Стены храма покрыты фресками, изображающими библейские сюжеты и
святых. Яркие краски и искусная техника исполнения создают иллюзию
присутствия в другом мире.
Вдоль стен тянутся ряды икон в золоченых окладах. Лики святых
кажутся живыми, их глаза следят за нами, а руки протянуты в
благословении.
Так же, как сейчас наши с Кристиной — тянутся к свету свечи,
оберегая и направляя.
В центре алтаря — престол, а над престолом возвышается балдахин,
поддерживаемый четырьмя колоннами.
В храме царит атмосфера тишины и покоя.
— Передайте тепло от огня древности Христианства!
Госпожа Милоу уже тут как тут, в своих черных одеждах. Женщина в
годах, а нас обогнать умудрилась. Указывает на запыленный канделябр
у алтаря. Да, давненько здесь никто не бывал…
Огонь вспыхнул на поблекшей храмовой свече.
— Помните, дети! Ваше странствие еще не окончено!
И вот мы с Кристиной снова бредем по тропинке, петляющей между
камней. Позади нас провожают пристальным взглядом каменные
Сфинксы.
В тени величественного Чуфут-Кале, где время высекло свою
летопись в камне, застыли Они. Эти древние изваяния, вырезанные из
монолитных глыб известняка, являются безмолвными свидетелями давно
забытых эпох.
Человеческие головы, увенчанные высокими головными уборами,
напоминают о временах, когда по этим землям ступали древние греки.
Львиные тела, мощные и изящные, словно сошли со страниц мифов и
легенд. Закрытые глаза сфинксов и загадочная улыбка на их устах
хранят секреты веков.
И вот эта улыбка в этот раз меня и смутила. Как и все остальные
детали.
Сфинксы должны быть лишь глыбами камня, едва напоминать по форме
нечто Сфинкса подобное. Мало мне Минотавра, шастующего то тут, то
там; Сфинксы также безмолвно ожили, как только мы вышли из
храма.
По обе стороны от входа в пещерный город недремлющие стражи,
охраняющие его сокровища, излучают опасность. Каменные исполины, и
без того приводящие в трепет любого, теперь обрели мимику,
шевелились и… Дышали? Может ли камень вообще дышать? Значит да, раз
сейчас смотрю на это явление.
До этого момента я и так предполагал, что неизвестные мастера,
создавшие сфинксов, вложили в них душу и мастерство. Каждый изгиб
тела, каждый штрих лица выполнен с поразительной точностью и
вниманием к деталям.
И теперь — эта душа наполнила собой чудовищ и явила себя.