Наши мужики нахмурили брови, а Хиро, кажется, даже сжал кулаки…
За этой толпой плохо видно, черт!
— Отойдите, мы юные семена, нам тоже туда!
Народ, что услышал меня за громкой речью очкастого и гулом
окружения — тут же расступился. Все уступают дорогу,
перешептываются: «Ох, это семя!» «Проходите…» «Конечно!» «Пусти
их!» «Семя!»
Фатих продолжает тыкаться в посох, как баран. Афоня и Рой уже
тоже готовы вступить в конфронтацию.
— Что — «но»?!
— Но, к сожалению, вы опоздали.
— Опоздали? Мы буквально зашли следом на этот эшафот за
здоровяком с детьми!
— Разделение происходит по компаниям прибывших. Вы шли с ними не
в шаге. Значит, вы уже дальше от них по структуре духа и
пониманию.
— Что за бред? Какого духа? Вы только про касты затирали…
— Варны. Отличия есть.
Варны… Я вспомнил, что это значит. Сословия в Индии.
— Теперь вам нужно формировать новую группу,
— А как же наши друзья?
Тут уже вклинился в разговор и Афоня. Перед ним встал, как
вкопанный, карлик.
— Они уже прошли. И теперь им предстоит пройти через
испытания.
Рой подошел к Афоне и посмотрел сверху вниз на провожатого.
— А мы?
— А вам нужно сформировать новую. Вы трио. Вы вместе. Прошу…
Карлик услужливо указал в сторону зеленого навеса.
— Это несправедливо! Мы тоже хотим пройти испытания с нашими!
Люк! Эй! Пусти!
Бойкий парень может в два счета свернуть шею и белоробному, и
черноробному. Толпа хоть и расступается, но слишком медленно. Мы
уже близко, должен меня услышать и увидеть точно.
— Рой! Нет. Следуй их правилам. Нас не разлучают, не
истязают!
Рой обернулся в мою сторону. Кивнул. Замечательно, услышал,
понял и принял.
— Я понимаю ваше разочарование. Но таковы правила.
Фатих вздохнул.
— Ладно, мне туда?
— Да, прошу, Хек-ЗабавнО!
Очкарик лучезарно улыбается во все тридцать два зуба. Зубки,
кстати, чистенькие, ухоженные…
— Как звать тебя, бойкое юное семя?
— Рой.
— Прекрасное имя! Про…
Смуглый паренек не стал дожидаться одобрения и указаний,
оттолкнул со своего пути руками провожатого карлика и глашатая и
присоединился к Фатиху под зеленоватой тенью.
— А ты, молодое семя…
— Афоня. Не возражаете?
Малец не столь груб, как его приятель, и никуда особо не рвется,
ждет, пока его пропустят.
— Конечно, конечно! Нрав у вас будь здоров!
Так, мы почти у постамента, где идут распри и объявления, пара
шагов…