Слово «рябь» я попытался выделить максимально заковыристее, так
как не могу подобрать верного слова. Но вышло странновато.
— Ага. И что тогда, когда энергия хлынет рекой под конец?
— Тогда… кхм.
Как бы подобрать слова.
— Если энергия выйдет из-под контроля, это может вызвать
обратный эффект. В лучшем случае человек просто потеряет сознание,
в худшем — его тело не выдержит перегрузки и нарушений потока
Ци.
Майя перевела взгляд на меня. Затем опять на «шунтировщика». И
снова опять — на меня.
— Нам нужно что-то сделать. Мы не можем просто стоять и
наблюдать за этим!
Отважное сердце, бойкий характер. Майя, Майя…
— Мы не можем вмешиваться. Если мы подойдем слишком близко, это
может отвлечь врачевателя. Или вызвать панику.
— Па…
— У держателя посоха. Я не гуру, чтоб знать, что сейчас у того в
башке происходит! Там, может, мозг и тело в какой-то диссонансной
швамбре-мамбе гуляют. Майя, ну сама-то подумай! Мы с тобой далеко
не ученые и не медики.
Гудящий звук. Это издает посох. Яркий свет перламутра окутал
фигуры Красного и Черного. Мужчина на земле дернулся, его тело как
будто натянулось из сжатой пружины в струну до предела.
Майя охнула. Шагнула навстречу к угасающему.
— Нет.
— Нэл, отпусти! Он не выдержит!
Сердце забилось быстрее. Кажись, этот такт-пляс главного органа
— синхроном подловился от Майи.
— Мэй, послушай…
— Нэл, человек помирает!
Все вокруг продолжают стоять, не шелохнувшись. Хиро хихикает и
заглядывает в маленький блокнот, что-то то записывая. Никто из
Сгустка и пальцем не двинул для спасения мужчины в красном
наряде.
И не должны были. А если б дернулись — уверен, их вразумили бы.
Хиро, Кристина, Кайл… Да кто угодно.
И почему именно Майя, на мою долю, вдруг поддалась эмоциям
сострадания и необдуманным действиям?
Возможно, гормоны… Но и мне смотреть на все это — не по себе.
После тех ощущений, что я уловил от того, над кем «искусно
врачуют».
— Нэл!
— Если он не сможет контролировать устройство… нужно найти
способ отключить его.
Майя перестала вырываться.
— Как? У нас нет никакого оборудования и знаний по обращению с
ним!
— Повторю. Если не сможет. Может, он на манипулировании этим
посохом собаку съел. Мы не знаем.
— Так что делать?
— Из того, что помню… Из детства. Если посох начнет заливаться
прерывистым «гиканьем» или сиреной, а свет начнет окутывать что-то,
кроме только этих двоих — вот тогда, что-то да делать. Только
тогда.