— Я... Согласна.
Губы Кристины сомкнулись с моими в
теплом замке. Как же я счастлив, что нашел ее тогда, прежде, чем
стало слишком поздно. Многих молоденьких девочек в прислугах салуна
«У Джорджи» после подметания пола и мытья окон ждет одна участь —
стать вечной гейшей в борделе или сношательной дамой. Кристина не
стала. Кристина была чуть «умнее» всех остальных. Достаточно
просветленной, чтобы я смог заметить. И как же мне повезло... Как
же повезло нам обоим.
Сладкие губы с клубничным привкусом
спустя минуты страстного поцелуя разорвались из единого целого.
— Сегодня под ночь, Отец скрепит
клятвы.
— Хорошо... Так что там, с отцом?
Почему Посейдон так поздно...
— Женился. Обручился, если
сложнее.
— Обручился... Красивое слово.
Почему?
— Отец лично полжизни бродил по
Долинам в поисках Выживших. Среди куч голых тел в комке оргий и
стонов искал хоть немного «не одичалых».
— Прям... Среди них?
— Да. Среди них. Смотрел им в глаза.
У кого, хоть немного, душа отдавалась искрой в зрачках. Кому все
это отвратно. Кто не желал такой жизни. Кто хотел сбежать, уйти...
Но не мог. Не знал куда. Как. Другой жизни.
— Все поселение собранно... из
таких?
— Не все. Встречались отшельники,
живущие в одиночестве. Такие же, как и отец. На кого не
подействовал смрад Мутагена. У кого не поехала крыша. Некоторые с
унынием наблюдали за комками тел, предавшихся животным инстинктам.
Не все они были... Нормальными. Кто-то извращенцем. Кто-то
садистом. Кто-то с иным отклонением. Всех звал с собой. Начать
новую жизнь.
— Зачем? Они же опасны...
— Выбора не было. Отчасти — из-за
того, что таких он встречал единицы... Отчасти — из-за брата.
— У тебя есть дядя?! Почему я не
знала...
— Он давно не с нами. Я и сам узнал
только недавно... Одна из причин, почему решил поступить так с
Ритуалом и Сгустком. Мы не первые...
— Как?
— В смысле, поколение не первое. И
пара соседних поселений, отсылающих отроков — его рук дело. И
приглашать всех подряд, и традиция с горящим плотом, «Остров мечты»
— вроде как все — идеи дяди. Это все он. Потому в какой-то момент и
отделились от нашего строя. Дядя считал, что даже конченой мрази,
будь та разумна, место в новом мире найдется. Отчасти, конечно, и
прав. Такие, склонные к насилию и извращенцы, у нас нынче в строе
охотники, стража, художники, строители, мясники...