— Что от меня требуется? — отозвался Феликс.
— Первую неделю — хорошо питаться, по часам пить укрепляющие настойки. Я пришлю массажиста. И самое главное — пока я не разрешу — не вставать с кресла. Есть вопросы?
— Почему вы назвали меня милордом? — блеснул глазами Феликс.
— Вы — сын миледи. Следовательно, милорд, — удивленно посмотрел на него целитель. — А теперь, перед тем, как отбыть, я бы хотел повторить процедуры. И затем вернемся к ним завтра.
Я поняла, что Феликс не верит ни одному слову, но при этом он улыбался — счастливо и искренне. У меня сжалось сердце.
Ирвин ушел, держа перед собой кулон из черного камня. Посреди нашей кухни возникла радужная пелена портала. Старательно делая вид что не замечаю открытых ртов и бледных лиц своих несчастных родителей, я попросила у отца мобильник. Мой остался в брошенной квартире.
— У тебя же есть номер Дениса Юрьевича? Я по памяти не помню.
Отец почему-то недовольно посмотрел на меня, но кивнул:
— Есть.
— Пап, а какая машина участвовала в аварии?
— Серая старая ауди. Твой красный пыжик так и не нашли.
— Получается, и Денис был уверен в том, что я погибла, — прошептала я. — Ауди выдал мне он.
— Слава Богу, что все закончилось, — пробормотал отец. — Ты знаешь, я готов поверить во всю эту чушь с магами, императорами, целителями, поместьями и милордами. Мне все равно. Лишь бы ты была жива.
— Почему же чушь? — улыбнулась я ему. — Тебе еще в субботу с самым настоящим герцогом знакомиться. Если он ничего не натворит, и его отпустят на выходные в увольнительную.
— Сумасшедший дом, — рассмеялся папа. — Но я счастлив!
Все-таки руки у меня дрогнули перед тем, как я нажала на телефоне последнюю кнопку.
— Да, Евгений Николаевич, — тут же снял трубку Денис. — Новости?
— Новости, Денис. Я вернулась.
— Жива… — выдохнул он. И заорал. — Ника! Зараза!! Я чуть с ума не сошел… Жива!
— Спасибо тебе, — вытерла я слезы.
— Я завтра подъеду. Поговорим.
— Идет. Буду ждать.
А утро началось с визита милорда Милфорда, главы контрразведки империи и лучшего друга Ричарда.
— Миледи, — склонился он передо мной. Получилось выразительно. Презрение исполнено было на редкость удачно. Куда там молодому графу Троубрижду — совсем другой класс исполнения. Да и герцогу Борнмуту было далеко до Милфорда. Прежде всего потому, что начальник контрразведки был искренен в своем негодовании.