Настоятель продолжал рассказывать об истории церкви, а Боря впал
в натуральный ступор. Он никак не мог привести мысли в порядок.
Хотелось вскочить и куда-то бежать, при этом же хотелось обхватить
коленки руками и забраться под парту. И этому всему не мешало
желание пустить кому-нибудь кровь, причем так, чтобы человек умирал
мучительно и больно.
— Ильяс, сукин сын... что ты натворил, ублюдок... — едва
заметно, одними губами повторял он раз за разом.
Боря ходил по комнате с растерянным видом и пытался понять, что
делать дальше.
В голове был полный сумбур.
Месть, злость, отчаяние, растерянность и снова месть, за ней
злость и так по кругу.
Внезапно раздался стук по стеклу, и мальчишка взглянул в
зеркало. Из него на него смотрела его копия с озадаченным
выражением лица.
— Мы... мы не вернёмся назад. Никогда, — произнёс он хриплым
голосом.
Отражение обеспокоенно нагнуло голову и посмотрело на него.
— Мы не в другом мире, — ответил Боря. — Мы все там же... через
две тысячи лет. Две тысячи лет назад Ильяс убил меня. Убил и
разрушил. Разрушил всё, что я создавал. Всё до самого конца.
Перебил всех орков, гоблинов и огров. Превратил их остатки в дикие
племена.
Лицо в отражении сменилось на перепуганное.
— Этот ублюдок развалил концепцию. Концепцию равновесия сил. Он
уничтожил цитадель, все темные народы и теперь... Теперь эти
гребаные кретины называют перекос сил в мире посмертным проклятием
Тёмного властелина. И... и... — Боря всплеснул руками и от
сильнейшего чувства обиды и беспомощности на глазах выступили
слезы. — И они просрали всё! Ни один мой генерал не смог справиться
с Ильясом. Их всех перебили! Они... эти тупорылые кретины
уничтожили ВСЁ!
Боря схватился за голову, затем со злости влепил пинка плюшевому
медведю, а после осел на пол и растерянно взглянул в зеркало.
— Черт... Я... Я не знаю, что теперь делать. Что... что вообще
теперь мне делать и как с этим жить...
Отражение в зеркале надменно скривилось, глядя на него, и
усмехнулось, после чего подняло указательный палец вверх и сделало
круговое движение. Одними губами оно произнесло: «Повтори!».
Борис несколько секунд молча смотрел на отражение. В голове
утихли бушевавшие чувства. Злость и ненависть отступили, оставив за
собой тихую звенящую пустоту.
Динь-дилинь.
Дверной звонок заставил Бориса вздрогнуть.