Снова затрещал телефонный диск, теперь женщина обратилась к
кому-то другому:
— Саш, Каретниковых выносят… Да не вперед ногами. Грабят! Помощь
нужна. Жду.
Тетка прижимала ухом трубку к плечу, а сама одной рукой
лихорадочно раскручивала бигуди, а второй набирала номер: тррр,
тррррр, трррр.
— Костя! Скорее! Каретниковых грабят. Не знаю сколько. Мальчик
пришел, сказал, дверь заблокировал.
Я открыл дверь на лестничную клетку, чтобы слышать, когда воры
начнут ломиться из квартиры Каретниковых, только отошел от порога,
как услышал удар. Следующий был сильнее. Началось.
Метнувшись в кухню, я из окна посмотрел на гопника, стоящего на
стреме. Тот курил сидя на корточках и наверх не смотрел, а там,
наверное, подельники делали ему знаки, чтобы бежал спасал. В
открытую они этого сделать не могут, чтобы не всполошить соседей.
Докурив, гопник все-таки запрокинул голову, вскочил и метнулся к
подъезду.
— Твою налево! — воскликнул я и обратился к тетке: — Топор есть?
— Она помотала головой, прижимая руки к груди. — Бита? Тоже нет.
Швабра? Быстро мне ее!
Хозяйка квартиры протянула мне деревянную швабру и с ужасом
воскликнула:
— Дождался бы ты мужиков. Неужели один…
Еще и лестница прямо возле квартиры, не спрятаться. Разве что за
стенкой, и дверь не закрывать, но это риск, а швабра – так себе
оружие. Я рассчитывал внезапно ткнуть вора в грудину. Когда он
свалится, оседлать и придушить.
Донеслось топанье гопника. Тетка стояла и смотрела на меня,
разинув рот.
Если не ввязываться, этот вор выпустит своих, они вынесут все
ценное из квартиры, уйдут, и никто их не будет искать, как это
случилось в той реальности.
Торопливые шаги все ближе. Черт побери, где мужики, которым
звонила хозяйка квартиры?! Вот уже и дыхание гопника слышно.
Пора!
Я шагнул на лестничную клетку ровно тогда, когда гопнику
осталось преодолеть пять ступеней. Как кием в бильярде, ткнул вору
шваброй в грудь, но он ударил по ней, и удар пришелся вскользь, а
потом схватил, вырвал из рук и отбросил в сторону. Но все равно ему
было больно, он хватал воздух разинутым ртом.
Черт! Черт! Черт! Эффект неожиданности не сработал. Тогда, пока
гопник не отошел после удара, я обеими руками ухватился за перила,
поднял свое тело, качнулся, как на брусьях, и что было сил ударил
гопника ногами. Веса во мне было достаточно, чтобы он, всплеснув
руками, опрокинулся на лестницу со звуком, будто уронили мешок
картошки.