Ты все сказала правильно… – внушаю себе, но укор совести не дает мне покоя.
Иногда меня посещали мысли, какое удовольствие я смогу получить, увидев его страдания, но сейчас… И ведь я пожелала ему чуть ли не смерти! В кого он меня превратил? В кого я себя превратила?..
– Значит, бокс? – спросила, когда Ира села за стол.
Мирон не пришел на ужин, хотя на столе стояло три дымящихся тарелки. Зато Север улегся на свое место под столом и внимательно наблюдал за мной.
– Его страсть, – горько покачала головой мачеха. – И что только его потянуло на этот бокс? Это же не спорт, это верная инвалидность в будущем! – из ее груди вырвался всхлип. – Еще соревнования эти… Представь себе, его пригласили в Москву!
– И часто он такой красивый приходит? – подцепила ложкой картофель и подула на него, чтобы скорее остыл.
– И не помню, когда в последний раз… – выдохнула и вдруг резко подняла голову, в ее светло-серых глазах зажегся лихорадочный огонь, – Диана… Ди… Может ты с ним поговоришь? Чувствует материнское сердце… А ты все-таки сестра.
– Сводная сестра, – подметила, – и с какой радости ему меня слушать? Ты же видишь, мы на дух друг друга не переносим.
Опустила голову в тарелку, давая понять, что это идея мне не приглянулась. Слышала бы она, что я желала ее сыну совсем недавно. И в мои планы не входит ей понравится. Наоборот. Мачеха должна выставить меня отсюда, как можно раньше.
А что, это может сработать…
– Знаешь, а ведь бокс — это так мужественно… У меня и связи есть, увидишь, я сделаю из своего братца звезду! – торжественно объявила, наблюдая, как вытягивается лицо Иры.
– Ди, подожди…
– И не спорь, мне это совсем не трудно, – отмахнулась, продолжая прикидываться дурочкой, – так, где ты говоришь, он тренируется? Ай, ладно, сама спрошу, – встала из-за стола и подхватила полную тарелку рагу, предназначенную для сводного братца.
Она, наверное, думает, что я кукухой поехала, – думаю, когда вижу, как бледнеет лицо мачехи.
Пока Ира обдумывала мои слова и делала выводы, что я помогу ее сыну в таком беспощадном виде спорта, успеваю быстренько исчезнуть с ее поля зрения. Поднимаюсь наверх и встаю напротив комнаты Мирона. Тут, на втором этаже всего три двери: одна из них моя, вторая ванная, а вот третья моего сводного братца.
Север все это время настороженно следовал за мной.