Ну да.
Хотелось бы.
Иногда ведь бывает, что и вправду просто. Как Игоркиным, который
промышлял у старого рынка. Свежее тело. Девочка. След. И сторожка с
ведром, в котором нашелся и топор, и кровавые тряпки. Только вот
предчувствие у меня дерьмовое.
На редкость.
И голова из головы не идет. Та, которая в гробу.
Глава 4 Волчьи тропы
«…а потому следует признать, что
огромные лесные пространства на севере и востоке нашей страны,
богатые пушным зверем и крупной дичью, фактически не посещаются
охотниками, а потому и остаются неиспользуемыми. И перед
государством стоит задача организовать промысловую охоту таким
образом, чтобы…»
Из доклада князя Свержина,
прочитанного на открытом заседании Думы перед Его императорским
Величеством.
Поезда Бекшеев, говоря по правде, недолюбливал. Из-за тесноты,
запаха и этого вот мерного убаюкивающего грохота. Из-за того, что
вагон покачивается, и с ним покачивается столик, и чай, что стоит
на этом столике. Серебристая ложечка вяло дребезжит, сталкиваясь с
краем стакана.
И вообще что-то есть такое, на редкость раздражающее.
Нервы.
И голова, что второй день болит. Нехороший признак. И сказать
бы. А то и вовсе отправиться бы к целителю, благо, Бекшеева в любое
время приняли бы. И боль бы сняли. И вовсе бы здоровье поправили,
то, что осталось.
Правда…
Бекшеев посмотрел в окно. Сумерки. И лес в них глядится
сказочным, мрачным. Еще немного и вовсе на землю опустится тьма,
укрыв и лес, и дорогу.
Целитель наверняка сказал бы, что Бекшеев перенапрягся. И ладно,
если бы только самому Бекшееву. Так позвонит же матушке в лучшем
случае, а в худшем – Одинцову, потребовав, чтобы его, Бекшеева, от
службы отстранили ввиду плохого здоровья.
И тогда…
Он потер шею.
- Я дома с самой войны не была, - Зима устроилась напротив. И
чай свой держала на коленях, обеими ладонями обняв подстаканник. –
Честно говоря, и не тянет особо.
Девочка свернулась клубком, но уши её подрагивали. Она явно
прислушивалась к каждому слову. А еще ей категорически не нравился
поезд. И по тем же причинам, что Бекшееву – запахи, звуки.
И люди.
Людей в вагоне было много. пусть и отделенные тонкими
перегородками, укрывшиеся в купе-норах, но они все же
присутствовали.
- Правда, это не совсем дом. Мы дальше жили… от границы если.
Или ближе? Сложно теперь разобраться. Смотря откуда считать. И в
Городенской волости мне бывать не приходилось. То есть, может и
случалось забрести во время охоты, но это так… а чтобы осознанно,
так и нет.